Дом на краю ночи

Мы уже добрались до родника, когда между деревьев пронесся словно бы глухой, протяжный стон. Бросив взгляд вверх, я увидел, что небо потемнело, и что нас вот-вот застигнут сумерки. Я уже собирался сказать боцману, что нам лучше поторопиться, но он вдруг резко остановился и повернул голову вправо, пристально разглядывая что-то в тени между деревьями. Желая узнать, что привлекло внимание нашего командира, мы с Джорджем тоже посмотрели в ту сторону и увидели ярдах в двадцати еще одно дерево, чьи ветви обвились вокруг ствола подобно тому, как кнут обвивается вокруг своей рукояти. Это показалось нам настолько необычным, что мы не сговариваясь сделали к нему несколько шагов, ибо нам было любопытно узнать причину столь странного явления.

Но и вблизи картина не стала нисколько яснее; дважды мы обошли дерево кругом, однако и после этого знали не больше прежнего.

Внезапно вдали я услышал знакомые рыдания, предвещавшие наступление вечера; в ту же секунду странное дерево завыло в ответ — так, во всяком случае, мне показалось. Нечего и говорить, что я был потрясен до глубины души и еще больше напуган; попятившись назад, я тем не менее не отрывал взгляда от дерева. Напротив, я смотрел на него особенно пристально, и мне вдруг почудилось, что из промежутка между ветвями глянуло на нас темно-коричневое лицо. Это зрелище заставило меня застыть на месте; парализованный ужасом, я не мог двинуть ни рукой, ни ногой, а мог только смотреть. И пока я так стоял, мне показалось, что появившееся среди ветвей лицо составляет единое целое со стволом дерева, ибо я не мог сказать, где кончается одно и начинается другое.

С трудом овладев собой, я схватил боцмана за плечо одной рукой, а другой показал на страшное лицо; я по-прежнему не знал, было ли оно частью ствола или нет, но не сомневался, что перед нами творение дьявола. Боцман, однако, не испугался — напротив, он двинулся вперед и подошел к дереву так близко, что, наверное, мог бы коснуться его. Не желая оставлять его одного, я встал рядом, а Джордж, оказавшийся от боцмана с другой стороны, прошептал, что видит еще одно лицо, немного похожее на женское. И как только он сказал это, я действительно разглядел меж ветвей второй нарост или наплыв, до странности напоминающий лицо женщины. В тот же миг боцман, до глубины души пораженный увиденным, разразился громкими проклятьями, и я почувствовал, как его плечо, за которое я продолжал цепляться, вздрогнуло словно от полноты переполнявших нашего командира чувств. В следующую секунду я снова услышал далекий вой, на который окружавшие нас деревья ответили согласным стенанием и громкими вздохами; и прежде чем я успел понять, что происходит, наше дерево тоже завыло в две глотки. От этого жуткого воя боцман отчасти пришел в себя и закричал, что теперь он знает, в чем дело, хотя тогда я еще не разобрался, что же он такое знает. Но ни о чем спросить я не успел — боцман взмахнул своей кривой саблей и принялся рубить ею страшное дерево, призывая гнев Божий на это порождение ада. Странная вещь случилась тогда, ибо дерево, которому силач-боцман наносил яростные удары, истекало самой настоящей кровью, словно какое-то живое существо. Потом из глубины ветвей исторгся пронзительный вопль, и короткий ствол начал изгибаться и корчиться; при этом мне почудилось, что и по другим окружавшим нас деревьям пробежала какая-то неясная дрожь.

Внезапно Джордж громко вскрикнул и отскочил назад. Теперь его больше не заслоняла от меня широкая спина боцмана, и я увидел, что один из похожих на капустные кочаны плодов приподнялся на гибкой ветке-стебле и преследует юнгу точно рассерженная змея; по правде сказать, выглядел сей плод даже более устрашающим, ибо по какой-то причине его покровы сделались кроваво-красными. К счастью, тесак, который незадолго перед тем забрал у юнги, я держал наготове; теперь я ударил им по ветке, и странный плод покатился по земле, словно отрубленная голова.

Тут я услышал, как наши оставшиеся на берегу товарищи громко зовут нас, испытывая вполне понятную тревогу о нашей судьбе, ибо солнце село, а небо сделалось совсем темным. Деревья вокруг продолжали оживать, воздух вибрировал от низкого рыка и нагоняющих жуть трубных звуков, и я, снова схватив боцмана за плечо, крикнул ему в самое ухо, что, если мы хотим жить, нам нужно как можно скорее убираться из этой страшной рощи. И мы со всех ног пустились к кораблю, до которого в конце концов добрались благополучно, хотя по пути нам не раз приходилось пускать в ход оружие, ибо из сгустившейся тьмы между деревьями на нас то и дело бросались какие-то существа.