Дом на горе

– Да, вполне обдуманно. С согласия детей и родителей. Устроили как бы открытый сад – заходи, любуйся, пробуй!

– И неужели никто у вас яблоки не обрывает?

– Как тебе сказать… – усмехнулась Клавдия Львовна. – Бывает, конечно, что кто-нибудь из молодежи и созорует. Но школьники тут во все глаза смотрят. Чуть что – шум поднимут на весь белый свет: и через правление колхоза и через стенгазету. Так что, если и пропадет какая толика яблок, – не жалко. Главное, люди честнее становятся, детский труд начинают уважать… Да что мы все про сад толкуем, – спохватилась учительница. – Ты о себе, Галенька, расскажи! Знаем мы с Федором Семеновичем, что ты на фронте была, потом институт заканчивала. Ну, и как?

– Успешно, Клавдия Львовна. Госэкзамены выдержала. Диплом на руках – преподаватель биологии средней школы. Как приворожил Федор Семенович меня тогда к жукам да травкам, так и пошла по этой дорожке.

– Жалеешь? – Учительница пытливо посмотрела в глаза девушки.

– Нет… довольна! – Галина встряхнула головой. – По душе мне это дело.

– Рада за тебя!.. И от души поздравляю! – Учительница пожала ей руку. – Где работать думаешь?

– Направили в наш район. Сдала документы, школу еще не получила. Пока там суд да дело, я дома решила побывать… Да, Клавдия Львовна, мы белку для живого уголка поймали! – Галина шагнула к мешку.

– Какую белку? И кто это «мы»? – не поняла учительница.

Галина передала учительнице мешок с белкой и рассказала про встречу с ребятами.

– Узнаю Галю Кораблеву! – засмеялась Клавдия Львовна. – Ни одной живой твари, бывало, не пропустит, все в школу тащит…

– Помню, помню… Я раз Федору Семеновичу яички какой-то бабочки принесла, целую щепотку. Он ссыпал их в пустую чернильницу и забыл. А из яичек потом гусеницы вывелись, расползлись по всей комнате. Уж мы их собирали, собирали…

– А помнишь, Галенька…

И воспоминания, как полноводная река, закружили обеих, понесли…

В саду послышались тяжелые шаги, и кто-то многозначительно кашлянул:

– Мир доброй беседе!

Галина оглянулась, вспыхнула и бросилась к отцу:

– Здравствуй, отец!

– Здравствуй, дочка! – Никита Кузьмич Кораблев, обтерев рот ладонью, степенно расцеловался с Галиной. потом покачал головой: – Чудеса на белом свете! Чемодан твой дома давно, а тебя нет и нет. Уж не беда ли какая приключилась, думаю, в дороге? А теперь смекаю, что за беда… – Никита Кузьмич покосился на Клавдию Львовну: – Дочка еще с дороги передохнуть не успела, а вы ее уже в полон захватили!

– Неповинна, Никита Кузьмич, прошу поверить! – Учительница развела руками. – Я думала, что Галина Никитична уже побывала дома и пришла проведать школу.

– Вы с Федором Семеновичем никогда не виноваты, – с легким укором сказал Никита Кузьмич.

– Ничего, отец, ничего… – перебила его Галина. – Я по дороге, на минутку всего и забежала… сад посмотреть.

И, кивнув учительнице, она потянула отца к дому.

Глава 11 На «школьной горе»

Дома Галину Кораблеву не знали, куда посадить, чем угостить. Мать вдруг вспомнила, что дочке недавно исполнилось двадцать пять лет, и решила задним числом отметить день рождения. Поставила тесто на пироги, принялась прикидывать, кого из родных позвать в гости.

– Обожди, мать, с гостями, – остановил ее Никита Кузьмич. – Прежде своей семьей посидим… поговорим тишком да ладком. Давно ведь мы дочку не видели…

– Гости как-нибудь потом, – согласилась с отцом Галина. – Мне ведь скоро в район нужно – назначение в школу получать.

Но Анна Денисовна все же не утерпела: на другой день напекла пирогов, ватрушек и созвала самых близких родственников – своего двоюродного брата Тимофея Новоселова и двух сестер мужа. Чай устроили в саду, в беседке, обвитой хмелем.

Никита Кузьмич, обычно словоохотливый и гостеприимный, на этот раз был неразговорчив, хмуро тянул с блюдечка чай и искоса поглядывал на дочь.

Зато гости интересовались всем: как Галина сдала экзамены, куда ее направляют на работу, долго ли она пробудет дома.

– Значит, судьбу свою твердо определила? Учительница теперь? Вроде нашего Федора Семеновича? – Новоселов внимательно оглядел племянницу: – А вспять не пойдешь? Не отступишься?

– Что вы, Тимофей Иванович! – вспыхнула Галина. – Да теперь уж поздно.

– И думать об этом не смей! Выбор твой верный. Великое это дело – ребятишек растить! Одно имя чего стоит: учитель!..

– А ты вот походи с годок в учительской шкуре, тогда скажешь, какое это дело, – перебил его Никита Кузьмич. – Стожильная работенка!..

– Я не говорю, что легкая работа! Учитель, он кто? Садовник. Сад растит. И если ты любишь хорошие плоды, так, будь добр, потрудись в саду: вскопай, полей, подвяжи, сухую веточку обрежь… – Дед Новоселов вновь посмотрел на Галю: – Ты, племянница, в нашу школу просись… под крылышко к Федору Семеновичу. И знают тебя здесь все, и к дому близко…