Дом лжи

Тридцатое августа, Саймон уже сам понимает, что на крючке, но еще пытается сорваться: «Неужели ты – мой наркотик?»

Но совесть до поры до времени побеждает. В записи от 12 сентября Саймон вспоминает, как его отец изменял матери, и признает, что и сам идет по тому же пути. «Я сам стал тем, кого презирал всю жизнь». Похоже, что он так прямо и выложил все Лорен, а она послала ему загадочное сообщение по тому самому розовому телефону, который он купил для нее, – типа, нам надо поговорить, – специально чтобы бедолага Саймон места себе не находил до самой их встречи. И тут Лорен такая, раз, и выдала ему: мы, мол, никого не будем обманывать, если поженимся!

Отличный ход, Лорен. Помучила его ночку, дала прочувствовать, как ему будет хреново, когда он снова ее потеряет, и все такое, а потом, когда он пришел к ней, весь измотанный, готовый к самому худшему, она вдруг воскресила его надеждой на брак, да еще и обставила все так, как будто это его идея… Ай да Лорен!

И он проглотил наживку вместе с крючком и удочкой. Саймон был на седьмом небе! Наверняка уже нафантазировал себе, как будет жить со своей любимой. Оставалось только рассказать обо всем Вики, и этого он боялся. Но все равно был счастлив как никогда.

А Лорен продолжала вести умную игру. Ни на чем конкретно не настаивала, дождалась середины октября и буквально на прошлой неделе впервые завела речь о деньгах из фонда.

Вот они, последние записи, на той и на этой неделе. Как раз об этом. Вики все правильно поняла. Саймон мучился, когда ему подать на развод – до 3 ноября или после. И тогда Лорен решилась на старый надежный ход. «Она никогда не любила тебя, Саймон. Просто ей нужен был кто-нибудь, кто заботился бы о ней. И это был ты. А теперь она нацелилась на твои трастовые денежки, которые уже так близко, что она прямо чует их запах. Еще бы, целых девять лет и одиннадцать месяцев уже позади…»

Что ж, Лорен и тут не ошиблась. Вики действительно уже чует запах денег.

И я тоже.

Да, Лорен и правда разыграла все как по нотам. Привела Саймона ровно куда хотела, как марионетку. А под конец еще бомбанула его своей беременностью – ну, это уже вообще шедевр. Разыграть из себя святую Марию, на случай если все остальное не сработает – и ведь не сработало. Саймон оказался чересчур предан Вики, и тогда Лорен пустила в ход свой вариант ядерного оружия в личных отношениях – то, в чем отказывала ему Вики.

Да, мне бы понравилась такая Лорен. Наткнись я на нее где-нибудь в «Фейсбуке», она бы мне точно понравилась. Умница, без вопросов.

Но сейчас она мне мешает. Ну и что, что она подобралась к Саймону раньше, чем я – к Вики? У меня нет привычки играть честно. Эти деньги – мои, и я не дам ей увести их у меня из-под носа.

Вики ходит взад и вперед по моей гостиной и ругается матом – то шепотом, а то и вслух, – а один раз так врезает кулаком в стену, что чуть не пробивает в ней дыру. Когда она замечает, что я закончил читать, возвращается в кухню и озабоченно кивает на зеленую тетрадь.

– Что, поимели меня, да?

Я странно спокоен, наблюдая, как рушатся плоды моей упорной работы, как уплывают от меня мои пенсионные денежки. Но паникой их все равно не вернуть. У меня появилась конкурентка, очень сильная, но мне не привыкать – мне доводилось вступать в соперничество и раньше.

И я не проиграл ни разу.

– Он подает на развод за день до вашей годовщины, – говорю я. – Второго ноября. А до него еще сколько, неделя?

Вики кивает, грызя ноготь.

– Тогда вопрос такой: что нам делать сейчас?

– Я скажу тебе, что бы мне хотелось с ним сделать, – говорит она. – Шею ему сломать, вот что.

– А если так и поступить? – спрашиваю я.

Вики моргает, выражение ее лица меняется.

– Ты говорила, что он тебе не безразличен, – продолжаю я. – До какой степени?

Вики подходит к окну и смотрит вниз, в переулок. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что в последние сорок пять минут она задавала себе именно этот вопрос.

– Если он умрет до нашей годовщины, – говорит она, – все деньги останутся в фонде. И я не получу ни цента. Потому что тогда они не будут считаться совместно нажитыми.

Интересный ответ. Интересный потому, что она ведь не сказала: «Я не смогу такое сделать, не смогу навредить Саймону». Она просто констатирует, что это не сработает. А значит, она мыслит непредвзято.

– Лорен замужем, – говорю я. – Мужа, кажется, зовут Конрад?

Она взмахивает рукой.

– Да вроде так.

– Может, рассказать ему об их связи?

– Он уже, поди, и так знает. А если нет, то что? Похоже, их браку все равно каюк.

Я сажусь за стол. Никак не соберусь с ответом.

– Он изменился, – говорит Вики.

– Кто, Саймон?

Она кивает.

– Как-то отдалился от меня в последние дни. Сначала я не беспокоилась. С ним так часто бывает – задумается, уйдет в себя… Короче, не придавала значения.

Я делаю выдох.

– А что, если… что, если Саймона покалечить, но не сильно, а так?

– Да брось.

– Что значит «брось»? Я серьезно.

Вики ненадолго задумывается.

– То есть покалечить слегка, но так, чтобы он оказался нетрудоспособным до третьего?

– Точно, – говорю я.