Дом (ЛП)

Дэлайлой, или после Падения Лоскутного Дома, как назвали это все остальные, они стали любимцами мировой прессы. Но, несмотря на надоедливое

внимание, были и плюсы. Например, пожертвования. Обучение в любом

колледже. И теплое сочувствие миллиона незнакомцев. У Гэвина не было

раньше родителей, но теперь вся планета хотела быть ими, включая родную

маму, которую на днях собирались выписать из больницы.

Он виделся с ней каждый день, часами сидел у ее кровати и читал ей книги, включал послушать музыку, рассказывал обо всем, что делал, когда покидал

Дом и когда она не могла слышать, как он передвигался. Дом позволял ей

смотреть, как он спит, слушать, как он учится играть на фортепиано. Он

выпускал ее в трансе, когда нужна была ее подпись или присутствие в школе, для разговоров с социальной службой и один раз с полицией. Но ее

воспоминания были обрывочными, что еще хуже – ее поглощало чувство вины.

Гэвин изо всех сил старался убедить ее, что его жизнь была хорошей.

Его ведь любили.

И с каждым днем она все больше верила ему; она ведь видела все это

собственными глазами. Вчера она даже улыбнулась.

Наконец Дэлайла ответила:

– Думаю, потому что мне хочется быть поближе к воде.

Просьба была специфичной, но он мог ее понять. Ничто не могло так

сильно отличаться от замкнутого Мортона, чем архипелаг окруженных водой

островов.

– Ладно.

– Вот так просто?

Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку.

– Вот так просто.

– Хилари сможет приезжать?

Он моргнул и пожал плечами. Мама физически была в плохом состоянии, но и эмоционально она была сломлена.

– Знаю, со временем она захочет быть ближе к нам. Но не сейчас, – он знал, что Дэлайла услышит скрытое, невысказанное в его словах: «Мы заберем ее, как только она будет готова. А я не останусь в Мортоне и на день дольше, чем

должен».

– Гэвин?

– Хм-м? – он отодвинулся, чтобы посмотреть на нее, и сердце затрепетало в

его горле из-за ее решительного взгляда. Гэвин не думал, что можно было

чувствовать так много, но это было так. Еще больше восторга, желания, благодарности и восхищения. Пока что его мир оставался крошечным, и кроме

его незнакомой матери, Дэлайла была единственным человеком, но ее

поглощающее присутствие было всем, чего он хотел иметь рядом с собой, пока

не пройдет потрясение и пока новая реальность не обретет форму.

– Я люблю тебя, – просто сказала она.

– Я тоже тебя люблю.

– Мы можем это сделать, понимаешь? – она провела мягким кончиком

пальца по едва зажившей царапине на его щеке и медленно потерла его

нижнюю губу, отвлекая его. – Со временем люди забудут о нас. Твоей маме

станет лучше. Она найдет для этого способ. Может, не в ближайшее время, но

когда мы закончим школу, будет то, чего мы хотели. Колледж в новом городе, только мы вдвоем. Будем жить в одной квартире.

Он наклонился, целуя ее, перекатил на спину и навис над ней. Ее ноги

скользнули по его бокам, волосы разметались по сторонам, и пока он любовался

будущим, которое она описала, он не мог отрицать и то, как ему нравится этот

вид.

– То есть когда-нибудь мы займемся этим на настоящей кровати? – спросил

он, сверкая ее любимой улыбкой, голодной, от которой ее взгляд становился

затуманенным, а щеки вспыхивали.

Она ошеломленно кивнула, но представить такое им было почти

невозможно, он это понимал. Преодолеть все это было непросто. Их жизни уже

никогда не будут нормальными после случившегося.

Гэвин с улыбкой поцеловал ее. Ему и не нужна норма. Он просто не знал, что такое норма, и ей тоже этого не захочется.

Благодарности

Мы написали вместе пятнадцать книг. ПЯТНАДЦАТЬ. Из них тринадцать –

взрослые романы, одна все еще в работе, и хотя жанр для подростков был

нашей первой любовью, книга, что вы сейчас держите, «Дом», лишь вторая

наша книга для подростков. Эта история была в наших сердцах почти четыре

года, и мы надеемся, что в вашем сердце она тоже найдет свое место.

Издательство – странный и загадочный мир, где творчество сталкивается с

практичностью, книгам нужно быть разделенными на категории,

маркированными и расставленными на правильные полки (если можно, и если

есть полка с книгами поцелуев, мы бы хотели на эту полку). И мы безгранично

рады быть с людьми, что вдохновляли нас писать истории из наших голов, какими бы они ни были.

Первая в нашем списке – агент-ниндзя. Но Холли Рут не только агент, но и

волшебница, мудрец, кабинетная свинка и чемпион. Спасибо тебя за тысячу

дел, Холли, но больше всего – за согласие, что еще одна сцена поцелуев – всегда

хорошая идея, за то, что показала нам, как управиться со всеми вещами, уделив

каждой внимание.

Спасибо потрясающему издателю, Зарин Джеффери. Романтика + дома-

монстры = редкое сочетание. Было сложно совладать с этим, но твой

издательский огонек оживил его.

«Саймон и Шустер» – наш идеальный дом, и все в нем заслуживают

кабинет в уголке, два перерыва в день и тридцать семь «дай пять». Спасибо

Джастину Чанда, Кэти Хершбергер, Крисси Но, Джулии Магуаир и Мекише

Телфер. Слова любви Лизи Бромли за самые красивые обложки.

Сервсик Эрин Биллингс, спасибо за вашу честность, за чтение каждого