Дом Люцифера

Он открыл глаза. В кабинете стоял Виктор Тремонт. Высокий и стройный, в дорогом деловом костюме и сверкающих ботинках из тонкой кожи. Густые серо-стальные волосы поблескивали в свете лампы. Узкое, порочное и породистое лицо с орлиным носом так и излучало самоуверенность.

Холдейн поднял усталые старые глаза на бывшего своего протеже. И произнес спокойным ровным тоном:

— Нет, Виктор. Просто проснулась совесть. И тебе еще не поздно опомниться и воззвать к своей. Позволь дозвониться главному врачу.

Тремонт расхохотался.

— Кажется, это Шекспир писал, что совесть есть не что иное, как роскошь, делающая всех нас трусами. Но он немного ошибся. Она делает нас жертвами, Мерсер. Проигравшими. Неудачниками. А у меня нет ни малейшего намерения примкнуть ни к тем, ни другим. — Он умолк и грозно нахмурился. — Каждый человек по натуре или волк, или олень. Лично мне никогда не хотелось быть съеденным.

Холдейн вскинул руку.

— Побойся бога, Виктор! Что ты такое говоришь! Мы должны помогатьлюдям. Наша цель — облегчать страдания. Главная заповедь — не навреди. Главное наше дело — исцеление.

— Черта с два! — хрипло заметил Тремонт. — Наше дело — делать деньги. Получать доход. Это главное.

Холдейн уже не мог больше сдерживаться.

— Ты не человек! Ты эгоист и урод, Виктор! — крикнул он. — Изверг и дьявол! Ярасскажу главному врачу все! Слышишь? Все! Я...

— Да ничего ты не сделаешь, — устало и злобно огрызнулся Тремонт. — И ни с каким врачом никто соединять тебя не будет. Миссис Пендрагон достаточно умна, чтобы отличить победителя от проигравшего. — Рука его скользнула во внутренний карман пиджака. И он извлек револьвер «глок» — грозное смертельное оружие. — Надаль!

Сердце Мерсера Холдейна тяжко забилось в груди. Он увидел, как в кабинет вошел высокий араб с изрытым оспинами лицом. И у него в руке тоже был большой пистолет.

Парализованный страхом Мерсер беспомощно и безмолвно переводил взгляд с одного мужчины на другого.

Глава 41

11.02 утра

Озеро Магуа, штат Нью-Йорк

В просторной гостиной загородного дома Виктора Тремонта свежо и приятно, по-новогоднему пахло хвоей. Из огромных окон открывался изумительный вид на хрустально синее озеро, окаймленное густым зеленым лесом. Билл Гриффин сидел в кожаном кресле возле огромного камина, в котором весело пылали большие поленья. От плотной его фигуры так и веяло умиротворением. Длинные каштановые волосы, как обычно, небрежными прядями спадали на плечи. Вот он закинул ногу на ногу и закурил сигарету.

С улыбкой взглянул на Виктора Тремонта и Надаля аль-Хасана и спокойно объяснил:

— Проблема состояла в том, что все мы исполняли свою работу, но наши пути при этом не всегда пересекались. Когда вы отдали мне приказ устранить Джона Смита, я вел наблюдение сразу за тремя объектами — его домом в Турмонте, квартирой этой женщины Рассел в Фредерике и Форт-Детриком. Неудивительно, что вам было трудно со мной связаться.

Это была наглая ложь. На самом деле он все это время прятался в Гринвич Виллидж, в квартире одной женщины, старой его знакомой. Но, увидев по телевизору выступление президента, в котором тот до небес превозносил «Блэнчард Фармасьютикалз» за создание чудодейственной сыворотки, сообразил, что настало время вернуться, иначе можно упустить положенную ему долю.

Выяснилось, вопрос о Смите стоял по-прежнему остро.

— Я думал взять Смита на выезде из Детрика, — объяснил Гриффин. — Но удобного момента не представилось, а после этого он как сквозь землю провалился. И так и не появился ни в одном из этих мест. Может, залег на дно или убрался из страны. Или слоняется где-нибудь, льет слезы по своей женщине, — Биллу от души хотелось надеяться, что это правда, но он слишком хорошо знал Смита, а потому сомневался в истинности своих слов.

Виктор Тремонт стоял у окна и смотрел на деревья и солнце, испещрявшее поверхность озера веселыми серебристыми бликами. Затем произнес задумчивым тоном:

— Нет. Никакого отпуска по поводу кончины этой бабы он не брал.

Надаль аль-Хасан присел на резной деревянный подлокотник дивана, лицом к камину.

— В любом случае, это уже неактуально. Мы знаем, где он. Поэтому скоро никаких проблем с ним больше не будет.

Губы Гриффина раздвинулись в широкой улыбке, отчего щеки стали казаться еще круглей.

— Ну и слава богу, — воскликнул он, а затем осторожно и как бы между прочим добавил: — Небось, Мэддакс у него на хвосте, да?

Тремонт отошел от окна и склонился над коробкой, чтобы достать сигару. Потом протянул коробку Гриффину, но тот отказался и достал еще одну сигарету. Надаль аль-Хасан, как и подобает правоверному мусульманину, не курил.

Раскуривая сигару, Тремонт произнес сквозь струйку ароматного дыма:

— Вообще-то Мэддакс схватил одного из пособников и дружков этого Смита. Некоего типа, чокнутого на компьютерах, по имени Мартин Зеллербах. И скоро мы заставим этого Зеллербаха выложить нам, где прячется Смит. Одно мы уже знаем точно, где-то в Сиракузах.