Из темноты выскочил еще один оборотень.
Чeд двигался, не задумываясь, ведомый силой, наполняющей мачете, и лезвие пронзило еще один холм толстой плоти и спутанного меха, пронзив сердце существа кончиком лезвия.
В туннеле раздался громкий звук выстрела, взрывной и мощный.
И эффективный.
Проход был завален телами поверженных зверей. Но Чeд не завидовал огневой мощи охранников. Оружие в его руках казалось самым мощным оружием на земле. И он был его Хозяином.
Высшим судьей жизни и смерти.
Затем, внезапно, наступила тишина.
Оружие замолчало.
Чед, тяжело дыша, стоял в туннеле. Он медленно повернулся, чтобы осмотреть место побоища. Он увидел тела Тодда Хейнса и Джейка Барнса. Старик был выпотрошен. Горло Тодда превратилось в кровавое месиво. Ванда стояла над ним, рыдая. Джек Парадайз привалился к стене туннеля, из раны на его плече хлестала кровь.
- Продолжай двигаться, Чeд, - сказал ему солдат. - Ты еще не закончил.
Но парень словно прирос к месту. Все оборотни были мертвы. Он убил последнего из них. Но победа была испорчена ужасным осознанием ее цены. Большинство людей, которые так усердно трудились, чтобы доставить его сюда, лежали мертвыми и умирали вокруг него. Он подумал о Синди. Увидел, как пуля разнесла ей голову. Ярость переполняла его, и он сжал рукоять мачете с такой силой, что подумал, что она может сломаться от силы его хватки.
Чья-то рука легла ему на плечо.
Лазарь. Каким-то образом старый певец прошел через все это без единой царапины. Его здоровье было чистой воды везением. Он ринулся в бой так же без колебаний, как и любой из них.
- Давай, друг. Я помогу тебе пройти остаток пути.
Чед посмотрел на Парадайза.
- Ты должен быть там, Джек.
Бывший солдат мрачно улыбнулся.
- Не-а, приятель, я, пожалуй, останусь в стороне, - oн поморщился и еще сильнее сполз по стене. - У тебя нет времени, чтобы тратить его на меня. Поторопи свою задницу.
Лазарь подобрал упавший автомат. Он извлек пустую обойму и вставил новую. Казалось, он гораздо лучше знаком с работой такого оружия, чем следовало бы бывшему участнику "Лета любви"[24]. Чеду оставалось только гадать, как отнесется к этой сцене легион по-прежнему преданных поклонников певца.
Ванда отвернулась от изуродованного тела Тодда.
- Вы, ублюдки, без меня не уйдете.
Парадайз проговорила сквозь стиснутые зубы:
- Просто уходите... все вы...
Итак, в сопровождении горстки охранников, все еще стоявших на ногах, они пошли.
И вскоре они достигли конца туннеля.
Они стояли в начале коридора, выложенного потрескавшейся плиткой и стенами из шлакоблоков. У дальней стены была открыта толстая металлическая дверь. На одной из стен был нацарапан слоган:
Чед шел впереди по выложенному плиткой пространству.
Следуя по пути, который днем ранее проделал отчаявшийся раб по имени Эдди Кинг.
Дрим сидела на кровати, скрестив ноги, и дрожала, скрестив руки на груди. Хозяин расхаживал по комнате, пересекая ее широкими шагами. Его обнаженное тело сотрясали судороги и нервная энергия. Он был в смятении. Он был настроен против всего. Богов. Обитателей Изнанки. Своей собственной смертности. Он был сгустком темной энергии. Он был в ярости.
Он был напуган.
- Я не могу этого сделать, сука! Я не могу этого сделать!
Дрим вздрогнула, не поднимая головы. Она не могла смотреть на него, она была так напугана. Тем не менее, она нашла в себе еще один запас храбрости. Ей удалось сказать:
- Да, ты можешь.
Он резко остановился. Он пересек комнату в мгновение ока, снова схватил ее за волосы и закричал:
- Я НЕ МОГУ!!!
Дрим задрожала.
- Mожешь.
Он снова закричал, но отпустил ее волосы.
- Ты не понимаешь, Дрим. Ты, сука, просто слишком глупа, чтобы понять. Боги покинули меня. Мой единственный путь в Pай - это жертва, которую я больше не могу принести!
Его глаза наполнились влагой. Присутствие слез, казалось, оскорбляло его и вызывало отвращение, и Дрим задумалaсь, плакало ли это существо когда-нибудь, знало ли оно когда-нибудь горе.
Может быть, сейчас оно испытало какое-то горе.
Жалость к самому себе.
- В Изнанке что-то происходит. Что-то важное. Что-то, что я не могу остановить, - oн был похож на беспомощного ребенка, хнычущего из-за отнятой игрушки. - Я не могу сделать то, что планировал. Уже слишком поздно. Изгнанные люди выходят на поверхность.
Он покачал головой, удивляясь абсурдности происходящего.
Дрим поднялась с кровати. Грязная голубая ночнушка развевалась вокруг ее талии, и она одним ловким движением расправила ее. Она собралась с духом, приказала своим ногам не дрожать и подошла к нему. Она притянула его в объятия, погладила по спине и прошептала то, что ему нужно было услышать.
- Замени мной людей, живущих в Изнанке.
Он прислонился к ней головой и зарыдал.
- Принеси меня в жертву. И тогда отправляйся в Pай в одиночестве.
Его тело сотрясалось от рыданий, и она снова вспомнила безутешного ребенка.
- Hо... но я люблю тебя.