Дом, который построил Ник

   - Нравится? - прошептал. Она едва кивнула головой и больше не шелохнулась, задумчиво продолжала глядеть вдаль. Придвинулся еще ближе, почти касаясь спины, она все так же не реагировала, пока не взял в руки ладошки. На это она немного дернулась в протесте, но он нежно погладил пальцем внутреннюю часть, успокаивая. - Не бойся, -  едва коснулся носом ее затылка,  - это не страшно?

   - Я не боюсь, -  послышался тихий ответ, и в самом деле расслабилась, разрешая поднять ее руки и приставить ладошки к стеклу. Он полностью накрыл их своими большими ладонями. Они вплотную подошли к самому краю витража.  Шепот возле уха продолжался:

   - Вот и хорошо. Расправим большие черные крылья и полетим. Будем парить над домами, машинами, людьми...  - говоря всю эту ерунду, держа девушку почти в объятиях, все больше возбуждался. Здесь на последнем этаже они были одни. Разделявшая их стеклом  пропасть будоражила и щекотала нервы. Пока девчонка притихла, позволил себе снова прикоснуться к ее затылку, теперь уже губами, потом к шее. Осмелел. Рыжая не сопротивлялась. Шумно выдохнул, и зубы поймали мягкую мочку уха. Руки еще сильнее сжали ее ладони. Если она и дальше так будет разрешать ему...

   - Ты слишком увлекаешься, строитель! - ровный голос девушки прорезал тишину.

   - Разве слишком? - он продолжал настойчиво касаться губами открытых участков, все равно застукали, что теперь скрывать.

   - Даже очень слишком! - она развернулась, и теперь он всем телом прижимал ее к стеклу. Так даже лучше и намного интимнее. У девчонки вид нахмурившийся, губы поджала, ладошки упираются ему в грудь. - Я же сказала, покусаю, - напомнила угрюмо ему.

   - Помню, кусай, - склонился к губам, едва заметно прикоснулся, - можешь сильно и страстно.

   Напряженный взгляд рыжей в его глаза, потом тихонько сместился на его губы. Затихла. Первый тяжелый стук его сердца неприятно отдался в грудной клетке, последующие либо уже не слышал, либо душа мгновенно поймала успокоение, не ощутив сопротивления со стороны девчонки. Еще одно прикосновение к ее губам и Лиля сама подалась к нему всем телом, руки поднялись на плечи. Рот приоткрылся, сначала несмело привыкали друг к другу. Без нажима. Просто скользили. Неожиданно ее зубы легонько сжались на его нижней губе, у девчонки поползла улыбка. Еще один нажим чуть сильнее и следом уже жадный поцелуй с азартом. Руки его смело двинулись по ее телу. Спина. Талия. Бедра. Хотя, не надо было так скоро руками, но не удержался. Чего ждать то?

   Вот только рыжей вроде это не совсем понравилось. Отстранилась. Снова недовольно взглянула в глаза.

   - Никита, я же сказала, не надо.

   Он послушно убрал руки, но это выглядело смешно. Она сама добровольно обнимала его и при этом твердила об отказе.

   - Ты можешь снова меня покусать, - прошептал он ей в губы, - мне понравилось.

   - Обойдешься, - ответно прошептала и напоследок все же слегка цапнув, толкнула его легонько, показывая свой отказ, и окончание игры. Не стал применять силу. Отпустил. Девчонка видимо не хочет показаться легкодоступной, и понятно, почему не хочет накалять обстановку. Хотя у него внутри все возмущалось и не принимало такие действия. Он хотел ее. "А если бы знала, что он не строитель, а владелец всего этого? Это бы что-то изменило? Может и не стала бы ломаться". Понимал, что вероятнее всего, да - все было бы немного по-другому. Вроде, какая разница как достигнуть цели, но, пожалуй, впервые его это злило. Все еще нависнув над ней, плотоядно ощупывал взглядом фигуру, напряженно всматриваясь в лицо вдруг спросил.

   - Слушай, Лиль, а почему птицы?

   - Какие птицы? - в непонимании подняла на него глаза. Вместо ответа снова схватил ее ладошку, задрал рукав. Вот они. На запястье до самого локтя целая стая: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь... одиннадцать - считал он, пальцем прикасаясь к каждой. "Одиннадцать - это много для такой белой нежной кожи. Очень нежной и очень белой, очень черные птицы и их много, очень много".

   Девушка вырвалась из его захвата, внезапно смутившись, спрятала под одеждой рисунок:

   - Просто птицы,  - пожала плечами,  - для красоты. Это понты. Дань моде, - так и не встретив в его взгляде понимания и одобрения, заносчиво отвернулась к окну, сама уткнулась ладошками и носом к стеклу. Тихо добавила, - птица символ свободы. Никит, полет - это в самом деле круто.