Дом, который построил Майк

Ирина была не пьяна, Женя был в состоянии "выпимши", которое в дальнем зарубежье посчитали бы за глубокую алкогольную интоксикацию. Выражаясь языком Венички Ерофеева - Женя находился где-то между Комсомольской Площадью и Красной. С одной лишь разницей, что Женя-то уже видел труп Ленина, когда был там с пионерской экскурсией в Москву Школы номер два города Свердловска. Поэтому его сознание было занято только тем, как довести Ирину домой к маме, лечь, и может быть где-нибудь, что-нибудь, как-нибудь, куда-нибудь ... засунуть. Второе, что неотвязно и мучительно тревожило Женю последние вот уже два часа - активный, громкий и изрядно вонючий пердеж. Женя подозревал, что случилось это все по причине категорического не соединения нескольких продуктов, изрядно поглощаемых им во время вечеринки - селёдки под шубой, ерша и мандаринчиков.

Во время хождения под луной вот уже Нового года, гонимый легкой метелью и желанием, наконец, то уже дойти когда-нибудь до желанной кровати, Женя, все-таки пытался оставаться джентльменом с большой буквы и не пердеть откровенно в присутствии Иринки. Поэтому он частенько спотыкался и падал в снег, громко орал в этот момент, ну и, соответственно, в этот самый момент падения и выводил из себя застоявшийся воздух, выпускал газ. Иринка весело хохотала над ним, принимая за нажравшегося водки идиота, вполне уже уверенная, что запустит великолепное динамо по приходу домой.

Тяжело всползя на шестой этаж и отворив дверь маминой квартиры, парочка ввалилась с легким падением в узкий хрущевский коридор. Гоги на счастье уже свалил в ресторан "Петровские Залы" Сбросив с себя шубу, Ирка шепнула Иванову, - "я щас в туалет быстренько по своим делам, а ты пока располагайся". У Жени даже в глазах помутнело. Всю дорогу на шестой этаж он только и терпел и только и думал, что добежать до квартиры, до туалета и выпустить дух, а вместе с ним и может из тюбика еще кое-что выдавить, тогда уж совсем легко станет. Однако Ирина его опередила.

Женя тихонько прошел по коридору, открыл дверь в маминой спальне. Темно, прохладно. Затворив за собой дверь, он, осторожно ступая по едва видимой дорожке лунного света, добрался до окна, расстегнул суровую молнию Мошковского Швейного Комбината и спустил с себя мокрые от частых падений в снег, брюки, затем трусы, нагнулся, широко раздвинул обеими руками ягодицы и, с наслаждением путника в пустыне, не пившего неделю воды и, добравшегося, наконец, до оазиса, громко и мощно выпустил из себя все, что накопилось в томящейся затворничеством душе. Комнату моментально наполнила густая, ядреная, мужицкая такая блин, вонь.

Женя, с облегчением вздохнув, натянул брюки, схватил с журнального столика журнал, как оказалось потом, "Крестьянка", и, открыв пошире форточку, стал махать журналом, дабы разогнать накопившуюся в воздухе муть.

В этот момент в комнату вошла Ирина, включила свет и весело спросила:

- А!!! Так значит, вы уже познакомились, или еще нет. Это мой хороший друг Женя из Архитектурного Института, это моя сестра Александра, а это ее друг Петр. Ну, с Петром то ты, Женя, знаком, по-вашему Инстику.

На кровати в маминой спальне сидели нагие, как Адам и Ева в ночь проклятья, сестра Саша и ее друг Петя. Они смотрели, не мигая на Женю, а глаза у них у обоих, я вам скажу, были ну прямо как у Надежды Константиновны Крупской, жены, как вы понимаете, самого Крупского.

Об этом рассказал мне свидетель этого случая друг Петя - Петр Малков.

ЛЕНИНО

Надежда Городская скончалась от рака прямой кишки в августе 1997 года. Это я узнал от дяди Степана, который черканул мне пару строчек в Гонконг.

Занимательное, кстати, письмо. Где-то в моём сундуке-коллекции лежит. Степан вполне мог бы забросить свою грязную работу хозяйственника и стать писателем.

Я до последнего мучил себя мыслью о том, что опухоль развилась по нашей со Страшным вине. Однако в письме он меня утешил, сказав, что шишка в попе возникла от частого употребления газетной бумаги, вместо туалетной. А "свинец новостей" крайне вредно влияет на оголенные ткани и способствует развитию неизлечимых заболеваний.

Такие дела.

ВАНУА-ЛЭВУ

Я сейчас покажу письмо из коллекции его реликвий пустопорожних, которое мы получили, живя в Гонконге от этого дурика картонного, дяденьки Степана, хозяйственника-кладовщика из Ленино.

Адрес наш на улице Кюн-Фа-Ни Степан заполучил от Мишкиной матери. Так уж соскучился по душевному разговору. Миха то мой на задушевные разговоры был горазд, все его слова, как электроникой проверены, знал в какую точку уставших мозгов бить. За то его и бабы в те студенческие годы и любили. Дуры.

Ну да ладно.

Я ведь одна из них была.

Вот письмецо со всеми ошибками и стилем, как доказательство, что всё так оно и было в этом Ленино.

Хотя ничего такого уж супер в художественно-писательском стиле у Степана и нет.

МГ.

Село Ленино

17 марта 1997 года

Дорогой Миша!