Дом хрустальный на горе…

Этот вопрос сын иногда задавал Луизе, особенно когда они вместе возвращались из школы и говорили обо всём, в том числе и об этом. Луиза, как могла, осторожно и деликатно пыталась объяснить сыну о неких превратностях судьбы, когда не всё получается так гармонично, как хотелось бы. Мурат, привыкший к практически идеальной семейной гармонии и считавший, что так должно быть всегда и везде, примолкал, но душа его (в отличие от сознания) так и не смирилась с теми житейскими коллизиями, которые подчас разрушают семейные союзы. Когда умер Юра, он долго не мог смириться с той несправедливостью, которая оборвала и без того, как он считал, не очень счастливую жизнь.

Но прошло немного времени, и следующий удар снова обрушился на класс – умер от онкологического заболевания Казбек Натхо, красивый, очень добрый юноша. Горе неизбывное для всех! Мурат уже тогда много сделал, чтобы память об ушедших ребятах никогда не угасала в сердцах одноклассников. Их могилы были всегда ухожены, в семье Натхо ребята были частыми гостями, всегда с подарками, любовью и вниманием.

И где тогда найти ту грань, что разделяла школу и семью? Сам Мурат никогда её и не искал, считал, что грани такой и быть не может, поскольку это один организм, единый источник, откуда человек должен черпать лучшее. Но слияние этих двух жизненно важных элементов, как подчёркивал впоследствии Мурат, возможно только в случае семейной гармонии во всех поколениях, как, в сущности, и было в судьбе и традициях большой семьи Ахеджаков и Уджуху.

Труба зовёт

Адыгейская семья – это почти всегда сильное древо с многочисленными ответвлениями, но единым стволом и крепкой корневой системой. Исторические пространства этого народа воистину бескрайни, но чтобы понять, что это за этнос, достаточно прикоснуться к старинным сказаниям, где содержится великое многообразие песен о труде, созидании, рукодельном мастерстве. Я как-то заглянул в сборник фольклорных песен адыгов и ахнул – на все случаи трудового процесса у них есть своя песенная баллада. Тут песни и пахарей, и косарей, и погонщиков волов при молотьбе, и чесальщиц шерсти, песни при прополке и очистке кукурузы, аробные, мельничные, кузнечные, пастушьи. А ещё молитвенные, вызывающие дождь, ограждающие от снежных лавин, наводнений, лесных пожаров…

Дед Мурата Юсуф Исмаилович Уджуху и прабабушка Гошехурай Соофижевна Уджуху на отдыхе. Горячий Ключ, 1950 г.

Сразу видно, что это за люди, у которых вопреки распространённому мнению об избыточной воинственности (когда, казалось, кроме привязанности к оружию, ничего другого и нет) есть и иное – более важное. А как это разглядеть, если даже великий Михаил Лермонтов воскликнул однажды победительно, глядя на кинжал, взятый с убитого черкеса, а теперь «золотой игрушкой» блестевший на стене, «бесславный и безвредный»:

Никто привычною, заботливой рукой
Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь перед зарёй,
Никто с усердьем не читает…

Да простит меня Господь за возражения классикам, но больше (во всяком случае, не меньше) у горцев почитались не кинжал и сабля, а плуг, мотыга, жернова, каменные крупорушки, лесорубные топоры и каменотёсные инструменты. Почитаешь романы Машбаша – и ещё раз убедишься, что тягловые волы у адыгов ценились не ниже, чем ездовые скакуны, а боевая сабля шла наравне с кузнечным горном.

Я думаю, даже сегодня ни единую адыгейскую семью, особенно сельскую, невозможно выдернуть из исторического контекста, а уж тем более такую, как Ахеджаки и Уджуху, имеющие длинную родовую летопись. Им, как двум горным ручьям, суждено было слиться в единый поток благодаря брачному союзу Казбека Ахеджака и Луизы Уджуху, родившейся тоже в ауле, и тоже небольшом, – ауле Габукай Теучежского района.

С этим местом связана практически вся жизнь рода Уджуху – и горести, и радости, и становление большой семьи. Здесь родились отец и мать Луизы, здесь так счастливо зарождался их сердечный союз, и здесь так трагически всё закончилось.

Юсуф, несмотря на то, что окончил педучилище и учительский институт в Краснодаре, недолго был учителем – ушёл всё-таки из школы. Время было тревожное, Германия лязгала оружием, горела земля Испании. Молодая советская республика, которой со всех сторон угрожали европейские мастодонты, формируя Красную армию, делала ставку на новые поколения, на молодёжь, охваченную патриотическим энтузиазмом. Во всех источниках информации звучали тогда призывы: «Комсомол – на самолёт!», «Красный флот ждёт молодых романтиков!», «Комсомол – Красной армии!».

Первокурсница Луиза Ахеджак. 1959 г.

Дедушка Мурата Юсуф Уджуху. г. Горький, 1958 г.