Дом Хильди Гуд

У него все «вполне годное» и все продается — кроме дома и земли. Его заросшая сорняками лужайка — круглогодичная гаражная распродажа. А с краю Фрэнк держит автопарк — пять самых старых и хлипких пикапов в радиусе ста миль. У нас в Вендовере нет муниципальной мусорной службы, так что либо сами возите мусор на свалку, либо наймите Фрэнки Гетчелла. Думаю, из 2800 жителей Вендовера процентов восемьдесят подписали контракт с Фрэнки, чтобы его команда собирала мусор за пятьдесят долларов в месяц; сумма получается кругленькая — считайте сами. Зимой, когда начинаются снегопады, его ребята ночь напролет пьют и расчищают дорогу клиентам Фрэнка — опять-таки, большинству вендоверцев. Фрэнк часто предлагает уход за собственностью, как в случае с лошадиной фермой Лейтонов, или озеленение, или плотницкие работы. Все в Вендовере называют его «ремонтник». Можно обратиться к нему, и его команда сделает почти все, что требуется и в доме, и снаружи. Бизнес процветает, однако Фрэнк, похоже, и не думает вкладывать хоть пенни из доходов в собственный дом или транспорт.

Когда я везу клиентов мимо владения Фрэнки, некоторые спрашивают, что за тип живет в таком месте. Наверняка они представляют бедного, старого, необразованного отшельника. Нет, Фрэнки Гетчелл умен до чертиков и, возможно, богатейший человек в Вендовере; или был богатейшим, пока в городок не приехали чудесные Макаллистеры.

Земля Фрэнки тянется далеко за его домом; на самом деле ему при надлежит все по холму до самого устья реки. Здесь у Фрэнки сто двадцать великолепных акров — аеще двенадцать бесценных акров граничат с моим участком вдоль реки. Эта земля всегда принадлежала моей семье. Дальний конец речного берега — примерно пятьдесят акров заболоченной земли, где невозможно строиться, Фрэнк передал вендоверскому Земельному комитету. Шерон Райс и Земельный комитет годами уговаривают Фрэнка, чтобы он передал права и на верхний участок вдоль реки хотя бы после смерти.

— Тогда никто не будет застраивать землю, — умоляла Фрэнка Шерон. Она навсегда останется неприкосновенной.

— Да мне-то какая разница, что люди решат делать с этой землей после моей смерти? — неизменно отбивается Фрэнк.

У Фрэнка выходит очень маленький налог на имущество, поскольку большая часть земель зарегистрирована как сельскохозяйственные угодья. На огромном пространстве за его домом, сколько себя помню, выращивают рождественские елки. И кроме того, у него, очевидно, есть налоговые льготы — благодаря индейским предкам.

Фрэнк Гетчелл, не скрываясь, ведет бизнес — летом отвратительный, шумный и вонючий. Часто его команды собирают мусор допоздна и опаздывают на свалку, так что могут оставить вонючее содержимое в грузовиках на все выходные. Зимой у нас возникают реальные автомобильные пробки за несколько недель до Рождества, поскольку Фрэнки на елочной ферме ввел правило «сруби свою елку», и люди съезжаются из дальних краев, чтобы брести по снегу, выбрать дерево и самим срубить его. Некоторые соседи пытались добиться решения суда «прекратить и воздерживаться впредь».

В городках вроде нашего забавно наблюдать, как некоторые вновь прибывшие верят, что действительно дружат с местными — коренными горожанами. Алан Харрисон, известный бостонский адвокат по гражданским делам, который сюда приезжает на выходные, как раз из таких. Он предлагал бесплатно свои услуги Фрэнки, считая, как и многие, что тот едва сводит концы с концами. И многие в городе пришли на заседание по зонированию, чтобы поддержать старого доброго Фрэнки Гетчелла, бедного гонимого Фрэнка. Это они зря. Закон не имеет обратной силы, а Фрэнки занимался своим бизнесом задолго до того, как были написаны законы функционального зонирования.

Обычно я просто машу Фрэнки рукой, но сегодня мне нужно было поговорить с ним о доме Кэсси, так что, заправив машину, я пошла туда, где он склонился над старым ржавым грузовиком. Мотор «форда» работал, из радио ревела музыка. Фрэнки улыбнулся мне. Я его улыбки игнорирую. У нас с Фрэнки своя запутанная история — история, которую Фрэнки считает забавной, а я — унизительной (это забавляет Фрэнки еще больше).

— «Кинке», Хил, — сказал Фрэнки.

— Что?

— По радио. — Фрэнк кивнул на кабину грузовика. — «Кинке». Хильди, ты когда-нибудь слушала эту станцию? Крутят ностальгию. Старые добрые песни.

— Фрэнк, я звонила тебе утром.

— Что случилось?

— Я пытаюсь продать дом Патча и Кэсси Дуайтов. Знаешь Патча, сына Ральфа Дуайта?

— Ага.

— Так вот, с домом нужно поработать. И у них мальчик… проблемный… знаешь?

— Ага, знаю. Отстает. Вижу его частенько с Патчем на рынке.

— Да, у маленького Джейка очень серьезные проблемы, и они хотят переехать в Ньютон, чтобы он ходил в специальную школу. Короче, у меня вроде бы есть покупатель, они приедут в эти выходные. А там катастрофа. Дом маленький, но нужно поправить гипсокартон. И все внутри придется покрасить…

— Хил, я отправил ребят работать в Манчестер. Расчищаем землю под новый дом. Работа большая, послал всех.

— Всех?