Дом из красного кирпича

Справа от нее сидел пожилой красавец-мужчина, седобородый, с умным взглядом синих невыцветших глаз. Я затруднился бы сказать, сколько ему было лет, но выглядел он, что называется, весьма и весьма «хорошо сохранившимся». Подумав, я бы, может не отказался поменяться с ним местами… Звали его Геннадий Иванович Родионов, и присутствующие иногда обращались к нему «профессор».

Слева от пышущей презрением и холодом Алисии расположился вчерашний знакомец Озерцов, все такой же хмурый и небритый. У меня сложилось впечатление, что все проблемы домоводства сваливались исключительно на него и Анну.

За ним и рядом со мной сидела девочка лет пятнадцати, тихая, светловолосая, угловатая и какая-то болезненная: за все время она не произнесла ни слова и, честно домучив свою порцию, тут же ушла. Это была Стаска.

По правую руку от меня села Анна, и больше к завтраку никого не ожидалось, но, когда все уже приступили к еде, в комнату ввалился худой, тонкокостный парень. На его довольно красивом лице застыло такое выражение, как будто у него последние три месяца беспрестанно болел живот; трудно передать, с каким изумлением все на него воззрились.

– Что уставились? – агрессивно приветствовал он собравшихся вместо «доброго утра». – Нельзя уже позавтракать, что ли?

– Ну почему же, можно, – тут же засуетилась Анна и убежала еще за одним прибором. Парень буквально рухнул на стул между ней и Родионовым.

– Всем привет, – сказал он и обратил внимание на меня. – О, у нас гости! Ты кто?

Меня здорово подмывало дать ему понять, кто тут кто, но я сдержался и представился.

– А я Дэн, – произнес он лениво. – Просто Дэн.

После этого он замолчал и уставился в потолок – вообще-то, по моему мнению, такое состояние шло ему куда больше, нежели пылкая ораторская речь. Родионов откашлялся и возобновил прерванный его появлением разговор:

– Так как, вы говорите, сюда попали, Макс?

Я еще раз терпеливо объяснил.

– Любопытно, – сказал профессор, хотя тон у него был такой, как будто он вовсе не считает ничего из произошедшего любопытным.

Я вздохнул.

– Кто-нибудь мне наконец объяснит, где мы находимся и что это вообще за дом?

– Вряд ли, – отозвался Родионов.

Алисия вдруг громко высморкалась.

– Из-за этих дождей я скоро совсем расхлюпаюсь, – ни к селу ни к городу пожаловалась она.

– Что за чушь, – растерянно сглотнул я. – О чем вы?

Родионов пожал плечами. В этот момент явилась Анна и принялась споро обихаживать Дэна. Тот принимал ее услуги довольно равнодушно.

– Боюсь, Макс, вы вряд ли скоро попадете домой.

– Это почему?

– Потому что никто из нас – никто! – не может туда попасть.

Я устало обвел глазами собравшихся. Все это здорово напоминало какую-то сцену из дешевого кинофильма, но уж никак не мою жизнь.

– Ребята, спасибо, что вы меня приютили… Но я не собираюсь здесь оставаться. У вас есть бензин или какой-то транспорт?

– Нет, – ответил профессор.

– Велосипед, – вдруг оживился Озерцов. – Даже два, еще один ребячий.

Мне показалось, он издевается.

– Вы мне можете сказать, где мы находимся?

– Нет.

– Но это же ерунда. У вас за окном лежит более-менее нормальная дорога, здесь везде такие. И у вас горит свет и газ, Анна разогревала мне вчера картошку в микроволновке, а сегодня поджаривала яйца на плите. В ванной из крана течет вода – холодная и горячая. Хлеб свежий. Остальные продукты, насколько я могу судить, тоже. Значит, поблизости должен быть город или хотя бы поселок. У вас что, нет соседей?

– Вы очень наблюдательны, молодой человек, – одобрительно заметил Родионов. – Это прекрасное качество. И все, что вы сказали, правда. Кроме одного – у нас действительно нет никаких соседей. В этом доме живет девять человек, не считая малышки, теперь, по всей видимости, будет жить десять… Если вы, конечно, не предпочтете уйти в лес.

Я засмеялся, хотя вообще-то мне стало страшно. Профессор вовсе не производил впечатления психа, и говорил он очень уверенно. И все это нисколько не походило на какой-нибудь идиотский розыгрыш. Такие дамы, как Алисия, обычно не шутят… хотя и не плачут тоже. Так что надежда, конечно, оставалась…

Но Анна! Я не мог поверить, что такой человек станет так глупо прикалываться!

Конечно, все бывает в жизни, но…

С другой стороны, то, о чем говорил Родионов, тоже не могло оказаться правдой. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. И точка.

– Вам очень легко проверить истинность моих слов, – угадал мои мысли Геннадий Иванович. – У вас есть мобильный телефон? Радио в машине?

– Конечно, – ответил я.

– Попробуйте кому-нибудь позвонить или услышать любимую – да впрочем, какую угодно – радиостанцию.

Как во сне, я достал мобилку из кармана. Снял блокировку. На мониторе тут же растерянно заморгало: «Поиск сети». Я ожидал, что сейчас надпись сменится – бывает же, заедешь в какую-нибудь глухомань, куда ни одна компания не догадалась поставить вышки… Но все оставалось по-прежнему. Впрочем, это еще не было доказательством.

Стиснув зубы, я молча вышел из-за стола. Кажется, Анна проводила меня сочувственным взглядом. Дэн уже не смотрел в потолок, а меланхолично уплетал яичницу.