Дом Дверей

Интересна также интерпретация, которую дает Брайан Ламли Старшим и Древним Богам. Он подошел к наследию Лавкрафта как настоящий исследователь. Часть богов, могущественных, но не наделенных сознанием в человеческом понимании этого слова, таких как Хастур Невыразимый (первичный элемент межзвездного пространства), или Азатотх (создатель Великих Древних — слепой бог-идиот, "Пузырь на Пупе", аморфный паразит самого низкого ядерного беспорядка), Ламли соотносит с реальными природными явлениями. Например, Азатотх становится воплощением ядерной энергии. С другой стороны, боги, так или иначе контактирующие с людьми — Ктулху, Шудде-Мьелл, Йог-Сагот, — становятся более материальными, и Брайан Ламли приводит научное и достаточно убедительное объяснение их сверхъестественных способностей. Забавны и взаимоотношения Древних и Великих богов в интерпретации Брайана Ламли. В одной из своих повестей Лавкрафт приводит фрагмент из "Некрономикона":

"…он [Ктулху] был взят теми [Старшими Богами], кому бросил вызов, и опущен в самые дальние морские глубины, и помещен в разрушенную, покрытую ракушками, башню… которая запечатана высшим знаком, и он [Ктулху] обрушился на тех, кто бросил его в тюрьму. Он снова навлек на себя их гнев, и они [Старшие Боги] навлекли на него подобие смерти, и оставили его спать в этом месте под глубокими водами, и возвратились туда, откуда пришли… И останется он [Ктулху] навечно спать в своем доме, куда сразу же, преодолевая на пути все препятствия, устремились его сторонники".

Но из произведений Лавкрафта невозможно понять, что именно не разделили между собой Боги, почему Ктухлу и его приспешников заключили в темницы Старшие Боги (хотя ментально они остались свободны). Брайан Ламли придумал этому самое рациональное объяснение, которое проясняет природу происхождения как тех, так и других богов… Хотя самое действенное оружие против БМК остается прежним, таким как описал его Лавкрафт: "Оружие против демонов, отродья богов Ктулху, против колдунов и ведьм, шогготов, жутких призраков и всех существ, что служат Великим Бывшим и их исчадиям, лежит в пятиконечной звезде, высеченной из серого камня, добытого в древнем Мнаре. Владелец камня может повелевать всеми существами: ползающими, плавающими, ходящими, летающими…"

Каждый роман Брайана Ламли это совершенное здание, где нет ни одного лишнего кирпичика. Большая часть межвременных и межпланетных приключений, описана столь фантасмагорично, что напоминает кошмар, в котором герой, пытаясь спастись, несется по бесконечному коридору, наполненному безумными картинами, сменяющими друг друга с головокружительной быстротой. Это повествование в духе клипа, где каждый фрагмент пронизан опасностью, страхом и безысходностью. Кроме того, автор (англичанин), отправив своего героя в невероятное путешествие, то и дело дискутирует с… Уэллсом. Он и сам признается в этом, несколько раз помянув в тексте великого фантаста. Но если в мрачных Уэллсовских фантазиях есть хоть доля надежды, то фантазия Брайана Ламли придает мирам, куда попадает Титус Кроу, оттенок безысходности. Например, путешествие в мир далекого будущего. Его совершает и герой одного из романов Уэллса. Но если у Уэллса Земля края времени — обитель гигантских членистоногих, мир, где растут мхи и плещется море, то у Брайана Ламли на Земле не остается ни растительности, ни воды. Наша планета становится безжизненным шаром — бескрайние дюны пыли, усыпанной хлопьями ржавчины.

Образ машины пространства-времени — гигантских часов с четырьмя стрелками весьма необычен. В них, как и в большей части романа, есть нечто основательное, относящееся скорее к началу века, чем к его концу. И несмотря на наличие мерседесов, радиотелефонов и прочих достижений технического прогресса, в героях Брайана Ламли есть что-то архаичное. Со страниц романа прямо-таки сочится таинственный лондонский туман, в котором прячутся чудовища прошлого, а любой человек может оказаться слугой БМК или отвратительным созданием, чей разум помещен в искусственную биологическую оболочку.