Дом дервиша

Пророк набирает пригоршни фарша и начинает формировать на вертелах колбаски. Он делает их тонкими, как карандаш, и буквально лишь касается огня, чтобы кебабы стали коричневыми и сладкими снаружи и сочными в центре. Все как надо. Кадир вместе с Огюзом пересекают площадь. Никаких привычных ритуалов, никаких приветов Драксору.

— Ты этого не сделал! — орет Огюз. — Чувак, да мы в заднице. В полной заднице.

Аднан садится на свой стул около прилавка и не отрывает взгляда от кебаба, который вертит и так и сяк, изучает, выискивая недостатки. Мясо ароматное, тмин и чеснок смягчают запах баранины. Томаты теплые и наполнены солнцем. Пророк кебабов держит в секрете рецепт приготовления лепешек — это гениальное произведение коммерциализация только испортила бы — и к каждой лепешке относится как к своему детищу. Хлеб пахнет жизнью.

— Я сегодня утром сделал тебя миллионером, так что садись, ешь этот потрясающий кебаб, который я тебе купил, а когда закончишь, я тебе поведаю, почему мы не в заднице.

Ультралорды Вселенной выстраиваются перед сияющим прилавком Пророка кебабов в очередь.

— Воистину ты превзошел себя, — говорит Аднан, вытирая пальцы и рот влажной салфеткой. — Сам Аллах не смог бы приготовить кебаб лучше.

Пророк кебабов в знак благодарности кивает. Он понимает намек и удаляется вглубь фургончика резать салат.

— Почему ты не дал ему нано? Он же знает все номера счетов, все, — Огюз сразу же идет в атаку.

Аднан поворачивается к нему.

— Я скажу тебе, почему. Потому что я не лорд Драксор, а ты не лорд Террак. Мы не ультралорды Вселенной, поскольку никаких ультралордов Вселенной не существуют. Это герои мультиков. Ты помнишь, чем заканчивается каждая серия? Серьезной битвой. В ход идут сверхспособности и всякие хитрые штуки. Потом ба-а-а-абах! Большой взрыв. И плохие парни повержены еще на неделю. Что ж, если мы взорвем плохого парня, то так и будет. Он мертв. Мы его убили. У нас нет сверхспособностей. Мы работаем на финансовую корпорацию. Мы не герои мультиков. Мы люди. А люди так не делают. Не с друзьями. Не из-за денег. Я хочу, чтобы вы поняли, почему я не подсыпал Кемалю нано. Я надеюсь, вы признаете, что я был прав, как был прав и насчет всего остального в ходе этой операции.

— Лично я понимаю, что начало заварушки — только вопрос времени, нас выведут на чистую воду, и тогда Кемалю просто оторвут голову, и нано будут выглядеть как безобидные конфетки, — говорит Огюз. Нож Пророка кебабов движется, словно смерть: быстро, четко и безотказно.

— Надо сохранять спокойствие, не открывать огонь. Мы вернемся к работе и будем выполнять нашу маленькую работенку эффективно, а за кулисами свернем деятельность на Бирюзовой площадке, скатаем, словно ковер, как и планировали. Мы не будем высовываться. Мы будем двигаться дальше, шаг за шагом, как репетировали. Двадцать миллионов евро в двух сотнях миллионов или в двух миллиардах, разве это серьезно? Охота идет не на нас, а на Мехмета-Манду.

— Вот ты тут разглагольствуешь, что надо сохранять спокойствие, — бурчит Кадир, — а я тебе скажу — у тебя нет плана.

— У меня есть план. Кто сказал, что нет? У меня всегда есть план. Мы ликвидируемся прямо сейчас. Поскольку, как только первые трещинки появятся на стекле, мы должны выйти из башни Озера с набитыми задними карманами, пока здание рушится за нашими спинами. Ликвидность всегда работает. Я думал об облигациях на предъявителя, это безопаснее, чем наличка.

— А Ферид-бей? — спрашивает Кадир.

— А он получит свое наличкой. На-лич-кой. Наличка правит миром, так было, есть и будет. — Аднан стучит костяшками по стальному прилавку, поцарапанному абразивными чистящими порошками. — Лорд кебабов! Сделай-ка еще одну порцию для нашего четвертого друга!

Ультралорды вскидывают головы. Кемаль идет через площадь, лавируя между скутерами и мопедами. Аднан поднимает кебаб, как трофей:

— Привет, Ультрор! Возьми, съешь и пойдем, а то у нас еще футбол, а я не собираюсь показываться на стадионе в подобном прикиде.

Когда Пророк кебабов, отрегулировав температуру на цилиндре с зеленой гранитой, поворачивается, то под держатель для салфеток запихнута банкнота в сто евро, а четверо парней в темных костюмах маршируют к стоянке такси, словно стильные гангстеры.

8