Дом Аида

– Нет! – возразил Перси. – Прости меня, Боб. Я должен был быть честен с тобой… Пожалуйста… прости меня… Защити Аннабет.

Он не ждал, что Боб его услышит или что его озаботят его слова, но ему показалось важным очистить совесть. В произошедшем не было ничьей вины. Ни богов, ни Боба. Он даже не мог хоть в чем-то обвинить Калипсо, оставленную им на том острове… Пусть даже от горя она и прокляла возлюбленную Перси, все же… Ему нужно было остаться и убедиться, что боги освободят ее из заточения на острове Огигия, как они обещали. Он повел себя с ней ничуть не лучше, чем с Бобом. Он почти и не думал о ней, хотя подаренный ею росток «лунного кружева» все еще цветет на окне в доме его мамы.

На это ушли все оставшиеся силы, но юноша все же смог подняться на ноги. Из всех пор на теле валил пар. Ноги дрожали. На внутренности словно плеснули магмой.

Но хотя бы Перси мог погибнуть, сражаясь. Он поднял Анаклузмос.

Но не успел сделать выпад, как араи перед ним взорвалась облаком пыли.

XXXII. Перси

Боб определенно умел обращаться со шваброй.

Он делал выпад за выпадом, уничтожая одну демоницу за другой, а Малыш Боб сидел у него на плече, выгнув спину и грозно шипя.

Прошло всего несколько секунд, а от араи не осталось и следа. Большинство погибли. А самые умные скрылись в темноте, сопровождая отступление паническими воплями.

Перси хотел поблагодарить титана, но голос отказал. Легкие стянуло. В ушах звенело. Сквозь алую завесу боли он заметил в нескольких ярдах от себя Аннабет, слепо бредущую навстречу обрыву.

– А-а!.. – в ужасе выдохнул Перси.

Боб проследил за его взглядом, прыгнул навстречу Аннабет и поднял ее. Девушка закричала и забила ногами прямо по животу Боба, но тот едва это замечал. Он вернулся с ней к Перси и мягко опустил ее на землю.

Затем титан коснулся ее лба.

– Ай.

Аннабет перестала лягаться. С ее глаз сошла пелена.

– Где… что…

Тут она увидела Перси, и по ее лицу пронеслась целая серия эмоций – облегчение, радость, шок и ужас.

– Что с тобой?! – вскрикнула она. – Что случилось?!

Она прижала его голову к груди и зарыдала.

Перси хотел сказать, что с ним все хорошо, хотя, конечно же, это было не так. Он даже уже не чувствовал тела. Его сознание съежилось до маленького пузырька гелия, застрявшего в самой верхушке головы. Невесомый и бессильный. И он продолжал рассеиваться, становясь все легче и легче. Вскоре – юноша это прекрасно понимал – он либо лопнет, либо ниточка порвется, и его жизнь улетит прочь.

Аннабет сжала его лицо ладонями, поцеловала и попыталась оттереть с его глаз грязь и пот.

Боб завис над ними, ткнув швабру в землю, подобно древку знамени. По выражению его лица, светящимся белым в темноте глазам невозможно было понять, о чем он думает.

– Много проклятий, – произнес он. – Перси принес монстрам много горя.

– Ты можешь его вылечить? – взмолилась Аннабет. – Как ты сделал с моей слепотой? Исцели Перси!

Боб нахмурился и затеребил бейджик со своим именем, словно он вдруг стал ему мешать.

Аннабет попыталась еще раз:

– Боб…

– Япет, – глухим рыком возразил Боб. – До Боба был Япет.

Воздух замер. Перси чувствовал себя абсолютно беспомощным, он уже едва держался за этот мир.

– Мне больше нравится Боб. – Голос Аннабет прозвучал удивительно спокойно. – А кто больше нравится тебе?

Титан взглянул на нее своими глазами цвета чистого серебра.

– Я уже не знаю.

Он присел рядом с ней и посмотрел на Перси. Лицо Боба потемнело от усталости и тяжелых дум, словно на него разом свалился груз всех прожитых столетий.

– Я пообещал, – пробормотал он. – Нико просил о помощи. Не думаю, что Япету или Бобу нравится нарушать обещания.

Он коснулся лба Перси.

– Ай, – шепнул он себе под нос. – Очень большой ай.

Сознание Перси вновь заполнило все тело. Звон в ушах стих. Туман перед глазами рассеялся. Правда, ощущение, что он проглотил фритюрницу, его не оставило. Внутренности горели. Юноша знал, что действие яда просто замедлилось, но не было нейтрализовано.

И все же он был жив.

Он попытался встретиться с Бобом взглядом, выразить свою благодарность, но его голова безвольно висела на груди.

– Боб не может вылечить это, – сказал Боб. – Слишком много яда. Слишком много проклятий.

Аннабет обняла Перси за плечи. Ему так хотелось сказать ей: «Я вновь все чувствую. Ай! Не сжимай так сильно!»

– Что нам делать, Боб? – спросила Аннабет. – Здесь есть где-нибудь вода? Вода может спасти его.

– Воды нет, – отозвался Боб. – В Тартаре с этим плохо.

«Я заметил!» – мысленно завопил Перси.

Но хотя бы титан называл сам себя «Бобом». Пусть он винит Перси за потерю воспоминаний, может, он все же поможет Аннабет, раз уж на Перси надежды нет.

– Нет! – твердо заявила Аннабет. – Нет, должен быть способ! Должно быть что-то, что вылечит его!

Боб положил руку на грудь Перси. От его прикосновения начала разбегаться приятная прохлада, как от эвкалиптового масла, но стоило Бобу убрать ладонь, и облегчение тут же прошло. Легкие Перси вновь раскалились до состояния лавы.