Долларовый эквивалент

Загорелый рыбак иронически посмотрел на него, немного подумал, а потом спросил, нет ли у них спичек. Крячко услужливо поднес зажигалку. Рыбак закурил и, блаженно жмурясь, проверил удочки.

– Какая тут рыба, – вдруг сказал он. – Смех один. У вас в Москве этой самой рыбы небось завались, а вы ее тут ищете… Да и никакая не рыба вам нужна, господа хорошие. – Он окинул оперативников проницательным взглядом. – Опять про стрельбу дознаваться приехали? Тут уж вас столько перебывало… Водолазы вот только сегодня уехали. Одним словом, кино бесплатное.

– Верно угадали, – кивнул Гуров. – Из милиции мы. Именно про стрельбу хотелось бы узнать больше всего. Все-таки напротив вашей деревни все происходило. Кто-то должен был видеть.

– Кто-то, может, и видел, – сказал рыбак. – А я только слышал. Бабахнуло будь здоров! Всех собак распугало.

– А потом, – спросил Гуров, – что было?

– А что было? – Рыбак невозмутимо пожал плечами. – То и было. Стрельба из всех видов стрелкового оружия. А кто в кого – это нам неведомо.

– Что же, никто из деревни даже не полюбопытствовал, что у вас на реке творится? – недоверчиво спросил Крячко.

– Дураков нет, – хладнокровно ответил рыбак. – Жизнь, слава богу, научила. Потом, конечно, ходили, когда тут ваши понаехали. «Скорая» там, спасатели… Говорили, «омик» на дно пустили, а он, вишь, своим ходом убрался! – Он удивленно тряхнул головой. – Чудно, ей-богу, как люди врать горазды!

– Значит, ничего о нападении не знаете? – сказал Гуров. – И накануне ничего подозрительного поблизости не замечали? Может, какие-то лодки тут стояли? Или люди чужие вертелись? Не было такого?

Рыбак, будто не слыша вопроса, глубоко затянулся сигаретой, с сожалением посмотрел на куцый окурок, потом обстоятельно его заплевал, забросил далеко в траву и рассудительно заметил:

– Было или не было – кто теперь знает? Тут так – иной раз месяцами ни души не бывает, а иной раз табунами понаедут, костры жгут, музыку гоняют, рыбу в реке пугают. Посмотришь, да и плюнешь! Хуже того, когда свои в этом безобразии участие принимают.

– Свои? В каком смысле? – спросил Гуров, переглянувшись с Крячко. – Значит, кто-то приезжал?

Рыбак потрогал удочки и, как бы размышляя вслух, заявил:

– Я вот слышал, будто в Америке за просто так никто и слова не скажет. Как будто там у полиции есть свой специальный фонд – кто показания по делу дает, тот вроде компенсацию из этого фонда получает. Правда это или нет?

– Врут, батя! Не доросла еще до такой мысли Америка! – авторитетно сказал Крячко. – Но все равно, намек понят. И какая же компенсация устроит работника умственного труда? Двадцать рублей хватит?

Рыбак снизу вверх посмотрел на Крячко, соображая, шутит тот или нет, а потом решительно сказал:

– Двадцать не устроит, а вот тридцать будет в самый раз.

Крячко засмеялся, полез в карман за бумажником и отсчитал три мятые десятки.

– Поскольку у нас цивилизованный рынок, то возражений нет – за хороший товар и заплатить не грех. Только ты уж, батя, не пытайся нам втереть какую-нибудь липу, потому что тогда цивилизованный рынок сразу кончится, и мы тебя просто арестуем. Про Кресты слышал?

– Кто же про них не слышал? – вполне благодушно отозвался рыбак, пряча на груди деньги. – Только не такая я большая птица, чтобы меня по Крестам катать. Так что насчет этого я не сильно испугался, господа хорошие. Но, поскольку задаток проплачен, скажу как на духу, чего никому пока не говорил, – потому что понимаю, когда человек от души, а когда просто на арапа берет… Значит, я тут с удочками часто сижу. Иногда во-о-он там, в кустах, так что меня вроде и не видать вовсе.

– Понятно, – нетерпеливо перебил его Крячко. – Ты ближе к теме давай.

– Мысль у меня, значит, такая, – строго поглядев на него, сказал рыбак. – Если ты, к примеру, захотел кого-то встретить, так ты его обязательно в знакомом для себя месте встретишь или, по крайней мере, сначала поглядишь, что за место такое. Наоборот одни дураки действуют, а тут не на бабку с семечками напали – на целый крейсер! Значит, не дураки. Потому и мысль у меня такая – раз здесь напали, значит, спервоначалу присмотреться должны были.

Гуров едва заметно улыбнулся. В логике мужику отказать было трудно. Мысль, которую он так трогательно вынашивал, выглядела довольно правдоподобно. Некоторые возражения у него имелись насчет «крейсера» и умственных способностей бандитов, но на эти маленькие вольности не стоило обращать внимания. Гуров и сам думал, что преступники должны были хотя бы приблизительно планировать будущее место нападения, проведя при этом какую-то разведку. Возможно, им и прежде доводилось бывать в этих местах.

– То есть я хочу сказать, – продолжал рыбак, как бы разговаривая сам с собою, – что вроде бы приезжали сюда в то воскресенье…

– Кто приезжал? – спросили Гуров и Крячко в один голос.

Рыбак усмехнулся им как непонятливым детям.