Долина смерти. Век гигантов

Слово сказано. Яркая искра брошена в огнеопасную массу. Онемели старцы-могли, выпучив глаза: молодежь стала покидать их ряды…

— Это свинство! — взвизгнул Скальпель, обращая пылающее лицо к Николке. — Вы второй раз прибегаете к подлому обману. Вы обещали мне не вмешиваться в распорядки плиоценщиков… вы…

Николка проорал в ответ, заглушая вспыхнувший мятеж:

— Я обещал не вмешиваться в семейные отношения! Не клевещите! Я никого не разводил и никого не женил! Я не отнимал детей от матерей!.. «Семейные» отношения не тронуты!..

— Игра слов! — ревел Скальпель. — Подлый обман!.. Вы дали слово старику Урви-джа оставить моглей в покое, не трогать их своими дурацкими затеями!..

— Я их не трогал! — проорал Николка. — Я вел себя лояльно!

Собрание пошло насмарку. Забыли о Николкиной винтовке. Вопили все… Ребята — желтокожие и краснокожие — сцепились в потасовке. Тщетно Николка призывал к порядку, барабаня прикладом по столу. Каждый слушал самого себя… охотники арийя положили руки на топоры и ждали только сигнала. Собрание могло окончиться кровопролитием.

— Ти-ше! Слу-шай-те!.. — Председатель всю свою энергию вложил в этот зык; стол под ударами приклада разлетелся в щепы…

Никакого впечатления. Глотки красных и желтых великанов ревели, как иерихонские трубы. Еще секунда, и общее возбуждение перейдет в жестокую поножовщину.

Вдруг в один миг и на один миг исступленное буйство куда-то провалилось. Весь плиоцен провалился… Николка перестал видеть разъяренные лица и груды мышц, содрогавшихся в непреодолимом желании драться. Перестал слышать крики и ругань. Мертвая тишина закупорила ему уши. Где-то глубоко под черепной коробкой дзикнула и задрожала серебряная искорка… Николка увидел себя в своей комнате вблизи завода, на кровати, и над собой — очки Скальпеля; под очками горели лаской и тревогой серые добродушные глаза.

— Батенька мой, никак вы очнулись?… — начал Скальпель.

— Ерунда! — крикнул Николка. — Знаю, что я был ранен в голову. Это — бред. Это кошмар… — И могучим усилием воли он стряхнул с себя роковое забытье, погасил в мозгу коварную искорку, дразнящую серебристым звоном…

…Две орды, поделившиеся на классы, готовились к драке. Ученый медик в растрепанных чувствах — взъерошенный- метался среди стариков, успокаивая и уговаривая их.

— Надо действовать.

Николка продрался сквозь беснующуюся толпу к Скальпелю и, улыбаясь (надо было улыбаться!), крикнул ему в ухо:

— Идемте на председательское место, оттуда будем говорить. Нельзя же допускать кровопролития.

Скальпель с живостью согласился.

Когда две фигуры, представляющие два разных лагеря, появились вместе у стола, гвалт и ругань понемногу стихли и ребят разняли.

— Друзья, — сказал Скальпель, волнуясь и в волнении не замечая, что его очки болтаются на одном ухе, без выполнения своих функций. — Друзья, вот что я предлагаю. Пусть те, кто согласен со мною и со стариками-моглями, отойдут в одну сторону, кто не согласен, а следовательно, согласен, с Къколей, — в другую.

Немедленно образовалось два течения. Николка и Скальпель следили за ними с большим волнением. Когда течения прекратились, оба они облегченно вздохнули: враждующие поделились приблизительно поровну. К Скальпелю отошли все старики — и могли, и арийя, часть молодежи моглей, часть женщин, преимущественно пожилых, и часть инвалидов. К Николке — весь его красный штаб, все инвалиды арийя, большая часть охотников моглей, много молодых женщин и четыре краснокожих старухи… Ребята коммунаров решительно остались при Николке, ребята моглей поделились поровну.

Скальпель торжествующе и растроганно вместе с тем протянул руку Николке.

— Друг мой, — сказал он, — будем жить каждый по- своему. До свиданья, до свиданья, или, может быть, прощайте…

После этого он подошел к своей группе и обратился к ней с короткой речью:

— Друзья! Мы найдем себе новое место для жилища и охоты, мы построим и приобретем все то, что здесь построено и приобретено, и мы будем жить не хуже арийцев. Но мы будем жить по «старому слову» моглей. У нас в чистоте останутся те порядки, которые завещали нам наши предки, ибо только эти одни порядки — истинны… Идемте смело, друзья!..

Скальпель решительно зашагал к югу, за ним стала вытягиваться в походную цепь вся орда. В хвосте ее застряли неприкаянными старики-арийцы.

Николка был до того огорошен, что в первые минуты не знал, как реагировать. Столь решительного и опрометчивого поступка нельзя было ожидать от Скальпеля. Ведь, как-никак, они единственные культурные люди в этом диком плиоцене, затерявшемся в веренице седых веков. Им бы думать только о дружной совместной работе, о беззаветной взаимной помощи на благо первобытного человечества, а не о ссоре и, тем менее, о разрыве. Это же дико. Кошмарно…

— Доктор! Доктор! — Но уже хвост длинной цепи исчезал за поворотом. Николка махнул рукой и решил продолжать заседание.