Долина смерти. Век гигантов

Плиоценщики будто проснулись от долгой и глубокой спячки и теперь широко раскрытыми глазами смотрели на мир. Этот мир был стар, знаком им до последней детали, в тысячи раз более знаком, нежели коричневокожим человечкам, которые являлись в нем недавними пришельцами. Стар, но в нем открылись такие грандиознейшие возможности, что сознание дикарей — наивных детей природы — революционизировалось катастрофически в каких-нибудь две-три недели.

По этому поводу между друзьями не один вечер велся ожесточеннейший спор, и всегда разбитым выходил Скальпель. Знаток в естественных науках, он не был особенно сведущ в социологии, Николка же воспитывался на ней; дискуссия на словах, а если нужно, то и на винтовках, была его революционной специальностью. Медик всегда горячился и всегда безнадежно путался в своих возражениях; Николка, оставаясь спокойным, насколько этого требовала ясность мышления, беспощадно бил врага своею наблюдательностью, своей памятью, хладнокровием и отчетливым представлением о предмете спора. Образцом такого рода дискуссии может послужить та, которую они вели по завершении всех работ на дворе и в пещере, вечером одного трудового дня.

Скальпель говорил, беспрестанно испуская горестные вздохи, и качал сокрушенно головой:

— Мы сделаем из них идиотов. Смотрите: они уже растерялись, они ничего не понимают, они лишились всякой активности, они делают только то, что им укажешь, что объяснишь. Пройдет немного времени — год, два — и перед нами будут полноценные дегенераты… Человеческое общество должно развиваться органически медленно, постепенно, как дерево в лесу — день за днем, год за годом, равномерно, без скачков. А что сделали мы? Мы дали им такую крутую кашу из впечатлений, что они ее ни за что не переварят, они получат расстройство мозгового пищеварения…

Николка возражал по пунктам — уверенный в своих знаниях и в своей правоте — эпически-спокойно:

— Первое. Вы проявляете недостаточное знакомство с жизнью и поведением наших плиоценщиков; если бы я не был уверен в том, что вы здесь просто передергиваете карты, я бы сказал, что вы оторвались от масс. Так вот: они ничуть не растеряны, они все понимают, они не лишились своей активности, — все это вздор. Факты?… — Позвольте, я доскажу, а потом — факты… Они впитывают в себя все, как лучший сорт промокательной бумаги, и впитывают не механически-бессмысленно, а докапываясь до самой сути естества, вполне сознательно, относясь критически и делая соответствующие выводы. И это не готовит из них идиотов, а, наоборот, повышает их сообразительность, толкает на путь изобретательности. Теперь факты. С недавних пор вы потеряли свою наблюдательность или просто спрятали ее в карман, ибо она не говорит в вашу пользу… Ваш ближайший помощник — Гух. Помните? Вы мягким известняком пытались отшлифовать стекло; было бы очень поразительно, если бы вы достигли здесь каких-нибудь результатов, вы их не достигли и поэтому выходили из себя. Гух подал вам кремень, известняк назвал «какой», и стекло быстро было отшлифовано. Вы это помните?…

Медик пробормотал:

— Вполне естественно… Гух более знаком с шлифовкой… Это не изобретательность, а так что-то…

— Ладно. Пойте!.. — усмехнулся Николка. — Пойдем дальше. Кто вам заменил струны на вашей любезной гитаре? Не Ург ли? Не он ли вполне самостоятельно, без всяких указаний приготовил струны из жилы быка взамен ваших — козьих… О! У меня много собрано фактов. Я не такой рассеянный, как вы… правда, и не такой ученый. Вот еще фактик. Мы таскали бревна с горы вниз, к пещере. Бревна тяжеленные и длинные; очень трудно было проносить их по лесу, лавируя между деревьями, еще трудней — нести по извилистому спуску. Мастодонта тут нельзя было использовать. Мучились плиоценщики, мучился я. И что вы думаете? Мъмэм предложил такой гениальный и такой простой, вместе с тем, способ переправки их, что я треснул себя за недогадливость по башке и всенародно назвался идиотом.

Медику захотелось быть гениальным.

— Наверное, — сказал он, — Мъмэм предложил не переносить их, а волочить на веревках, пользуясь катками.

— Хо-хо-хо!.. В лесу?! На катках?! — Николка поздравлял медика с очередной «посадкой в лужу».

— Нет, — продолжал он дальше, — Мъмэм предложил подносить бревна к обрыву и сбрасывать их вниз на песок… Просто?

— Д-да… это действительно… — признался медик, а потом: — Черт вас знает, где вы рубили. Значит, близко от обрыва…

— Вы это прекрасно знаете, — возразил Николка, — не притворяйтесь. Просто ни вы, ни я, ни кто другой не додумались до такого простого решения трудной задачи, а Мъмэм додумался. Это бывает… Хотите еще фактов?…

— Мелочи все!.. — прогудел медик.