Долина счастья

Данный факт обращал на себя внимание сразу по двум причинам. Во-первых, потому что даже на Западе наемный работник с почтением относился к своему нанимателю; а во-вторых, потому, что для своих работников Куэй был настоящим благодетелем. В свое время Фэнтому приходилось слышать разговоры о поселении в этой долине и о том, что Куэй принимал в свою общину лишь тех, кто побывал в тюрьме или на каторге. Ходили слухи, что он помогал этим людям начать жизнь заново, заботился о них, как о детях в большой и дружной семье. Широкой же огласки опыт Куэя по созданию идеального общества не получил по той простой причине, что поселение находилось далеко в горах. Высокие горные хребты упирались вершинами в самое небо, обступая заветную долину и отрезая её от окружающего мира; очевидно, сюда не вела ни одна из дорог, за исключением этой разбитой колеи, проехать по которой можно было лишь на угрожающего вида колымаге, ибо обыкновенная повозка не протянула бы и жалкой сотни ярдов.

В такой ситуации работники должны были бы боготворить Куэя, однако возница лишь небрежно и с явным безразличием взмахнул рукой, приветствуя своего благодетеля.

Когда пыль рассеялась, оседая белым налетом на листьях и ветках росшего у обочины кустарника, Куэй сказал:

— Это Терри Сэмюэлс. Лучший возница во всей долине. Работы у него полно, так что он почти всегда в пути.

— Сэмюэлс? Вы сказали, Сэмюэлс? — переспросил юноша. — Уж не тот ли это Терри Сэмюэлс, который напал на почтовый дилижанс и обчистил ящик «Уэллс-Фарго»?

— Он самый. Это было восемь лет тому назад. У тебя отличная память, Джим. Но мы очень надеемся, что весь остальной мир все же забудет о том маленьком недоразумении, а Терри будет просто жить спокойно и счастливо в нашей долине. В Долине Счастья. Кто-то из наших придумал для неё такое название!

— Да, с виду все как будто замечательно, — сказал Фэнтом. — Ну а как все эти люди ладят между собой? Ведь до города-то далеко. Неужели им порой не бывает одиноко?

— Люди они в основном семейные, — ответил Куэй. — Как ты понимаешь, меня это вполне устраивает. У многих уже подрастают дети. Семейные хлопоты затягивают человека, и так он скорее приобщается к новой жизни, мальчик мой!

Он с улыбкой взглянул на Фэнтома, и Джим Фэнтом никак не мог отделаться от ощущения, что старик явно насмехается над ним, и это не могло не смутить его. Разумеется, он ещё слишком многого не знал об этом человеке и его долине. Он ехал дальше рядом со своим спутником, дав себе обещание не терять бдительности, и уже начиная сожалеть о данном им Куэю обещании.

Более кабального договора и не придумать! На целый год он оказывался целиком во власти этого человека, и в течение всего этого времени обязывался беспрекословно исполнять любую волю Куэя! Его одолевали сомнения, и тогда он краем глаза взглянул на Куэя и увидел, что тот опять чему-то загадочно улыбается с видом человека весьма довольного собой.

Они продолжали не спеша спускаться в долину, следуя всем изгибам дороги и огибая ухабы, пока, наконец, не достигли подножия склона.

Вид отсюда открывался ещё более впечатляющий, чем с вершины холма; высоченные склоны гор как будто нависали над долиной со всех сторон, а деревья, казавшиеся сверху не более, чем крохотными мазками на холсте, превратились в дремучие леса из зеленеющих сосен и серебристых елей.

Здесь они пустили коней легким галопом, и миновав облако пыли, поднятое с земли огромной повозкой, запряженной длиннющей вереницей мулов, продолжили свой путь по главной дороге долины. Они ехали вдоль извилистой реки, бравшей свое начало из озера, и когда дорога привела их к мосту, перекинутому над водами узкого притока, Куэй снова осадил коня. Он обернулся к Фэнтому.

— Надеюсь, мальчик мой, ты понимаешь, что какими бы не были подробности нашего уговора, они должны остаться между нами, — сказал он резким, не терпящим возражений тоном, голосом человека, не терпящего недомолвок. Фэнтом нахмурился, но кивнул.

— Идет, — согласился он.

— И вот ещё что, — строго продолжал Куэй. — Эти парни весьма общительны и не прочь поболтать. И что бы они тебе не говорили, относись к этому со здоровым скептицизмом. Порой они берутся судить о том, в чем совершенно не разбираются. Договорились?

Фэнтом начал злиться.

— Послушайте, — возмутился он. — Я уже дал вам слово, и повторяться не намерен.

— Ну конечно же, — сказал Куэй. — Первое, что я услышал о тебе от окружающих, так это, что твое честное слово будет понадежнее иного векселя. Я очень надеюсь на это, Джим!

— Я дал вам слово, — повторил Фэнтом, — и это означает, что вы я обязываюсь служить вам и словом, и делом. Но это вовсе не означает, что у меня нет права на собственное мнение!

— Мой дорогой мальчик, — проговорил Куэй, и в его голосе по-прежнему слышались те насмешливые интонации, что ещё раньше так встревожили Фэнтома,