Долина грез

Милдред замигала. На какое-то время в комнате повисла тягостная тишина, нарушаемая лишь доносящимися с улицы звуками проезжающих машин.

— О чем вы говорите?

— Разве он никогда не говорил тебе? — В голосе Фини появилась горечь. — Хотя нет, он бы не сказал. Ты знаешь мою жену, Лайзу? — внезапно спросил он.

— Нет… вообще-то… Я с ней не знакома.

— Десять лет назад она была любовницей Нормана Ллойда… — Даглас Фини замолчал и провел по глазам тыльной стороной ладони. Каждое его движение выражало боль и беспокойство, и Милдред, несмотря на страх и оцепенение, почувствовала внезапную жалость к этому человеку.

— Не знаю, как вам, — напряженно проговорила она, — но мне нужно выпить кофе. — Не дожидаясь ответа, она развернулась и заспешила на кухню. Норман… и Лайза Фини. Милдред вздрогнула. Она слышала, как ее босс топает за ней по коридору, бормоча что-то невнятное.

Она налила кофе в две чашки и обернулась.

— Вот. — Она протянула чашку Фини. Тот взял ее, не говоря ни слова. — Итак, — Милдред посмотрела на своего босса в напряженном ожидании, — вы говорили о… Нормане и вашей жене?

Его лицо исказилось злобой.

— Когда-то я встретил Лайзу, влюбился в нее… Мы уже три года были вместе и собирались пожениться. Она была к тому времени беременна, беременна от меня, но… — он вздрогнул, — она увидела Нормана Ллойда и совсем потеряла голову. Беременность стала для нее помехой…

Он помолчал, глядя на Милдред, точно на пустое место.

— Аборт делать было уже поздно. Тогда она выпила какую-то дрянь, шарлатанское снадобье… Ребенок не родился, но и она чуть было не умерла. Однако ж, выжила. И получила то, чего хотела, — стала любовницей Ллойда. Лайза всегда была корыстной и расчетливой, видно, и со мной связалась только из-за денег. Но Ллойд был богаче меня… К тому же он тоже ею увлекся. Дело шло к их свадьбе, но я продолжал ждать. Я не думал, что все у них настолько серьезно. И когда была объявлена их помолвка, я не выдержал: пошел и все рассказал Ллойду. — Глаза Дагласа Фини злобно сверкнули. — И, конечно, он тут же бросил ее… Как я и ожидал, она снова прибежала ко мне. — И со странным самоуничижением он добавил: — Что же, я принял ее. Через месяц мы поженились. Мы женаты уже десять лет, но детей у нас нет и никогда не будет… Лайза искалечила себя тогда этим чертовым снадобьем…

Холодок пробежал по спине Милдред.

— Вы обвиняете в этом Нормана и никогда не простите его… — неуверенно начала она.

— А ты смогла бы простить меня, если бы я сделал то, чем угрожал тебе? — резко спросил он.

Милдред никогда не нравился Даглас Фини. По правде говоря, ей даже смотреть на него было противно до тошноты… Однако, видя бесконечную боль в его глазах, она по-человечески пожалела этого озлобленного типа.

— Послушайте, — обеспокоенно сказала она, — прошлого уже не вернешь. Если, как вы говорите, предложение Нормана было наиболее выгодным, то поместье Маркингтон теперь принадлежит ему. Похоже, вам придется смириться…

Не закончив фразы, Милдред прикусила язык. Черт дернул ее вспомнить об этом поместье! Лицо Фини снова исказилось от бешенства.

— Ах вот как! — Он криво усмехнулся. — Господи, только по тому, как ты произносишь его имя, сразу видно, что ты все еще его любишь.

Милдред приготовилась было неистово отрицать сказанное Джастином, но раздался звонок в дверь. Снова. Она замерла и вся сжалась, чувствуя, что сердце колотится где-то у самого горла.

— Кто бы это мог быть? — неуверенно произнесла она.

— Ты этого никогда не сможешь узнать, детка, пока не откроешь дверь, — грубо ухмыльнулся Фини.

Она подошла к окну, чтобы посмотреть в щель между занавесками и узнать, кто пришел. Но из-за сильного ливня ей не было ничего видно. Кто бы это мог быть? Кровь стучала у нее в висках, пока она, плотнее запахивая халат, шла к двери.

— Кто там?

Милдред не успела запереть дверь после прихода Дагласа Фини, поэтому, подойдя к ней, она с ужасом заметила, что ручка поворачивается и кто-то медленно открывает дверь снаружи. А когда она увидела высокую, темную фигуру мужчины, стоящего на пороге, от страха ей стало нечем дышать.

— Милдред, — голос неожиданного гостя звучал ровно, даже весело, — ты не пригласишь меня войти?

— Норман! — пискнула Милдред. Она отскочила и непроизвольно провела рукой по волосам, приглаживая взъерошенные после сна пряди. На нем были черные брюки, черная кожаная куртка, а волосы, намокшие под дождем, стали еще темнее. В какой-то миг он показался ей настоящим дьяволом. — Какого черта ты здесь делаешь? — выпалила она.

— Я подумал, — насмешливо протянул Норман, стоя всего лишь в нескольких дюймах от нее, — тебе будет интересно узнать, как все обернулось с поместьем Маркингтон.

— С поместьем Маркингтон? — эхом отозвалась Милдред.

— Ага. — Губы Нормана изогнулись в самодовольной улыбке. — Оно мое, Милли, любовь моя. С сегодняшнего дня поместье Маркингтон мое.

Милдред ничего не сказала. Она лишь неотрывно смотрела на него, боясь увидеть в его глазах презрение.

Норман слегка нахмурился.