Долгово

Лизе не нравилось то место, где она жила. Она, как и многие обитатели Долгово, не хотела здесь жить, хотя и была еще совсем крохотной. Она мечтала попасть в прекрасный-препрекрасный город, такой, какой она видела на картинке, висящей на линялых обоях на стене в ее комнате. Картинка была маленькой, но на ней хорошо были видны светлые дома, увитые зеленью, цветы под окнами и слепящее солнце, щедро освещавшее это чудесное место. Лиза частенько подставляла стул к стене, забиралась на него и долго-долго смотрела на это малюсенькое окошечко в другой мир. Она изучила картинку в деталях, а то, что не уместилось на ней, она рисовала себе в своем воображении. Мысленно она была там, среди красивых домов и ласкового солнца, не спеша шла по улице, впитывая в себя мельчайшие штрихи этого удивительного места, дышала солнечным воздухом, наполненным запахом цветов. Ей не хотелось отрываться от картинки на стене и обращать свои глазки, только что смотревшие на красоту и чистоту, на свалки, грязь и запустение, окружавшие ее повсюду. Мир, в котором она жила, угнетал и печалил ее. Ей было очень неуютно в нем.

– Ну что ты нашла в этом? – удивлялась Ада стояниям Лизы перед картинкой на стене. – Не понимаю.

Лиза ничего не отвечала матери, она чувствовала, что та не поймет, да и не умела она рассказать о том, что жило внутри нее.

Она уже давно присматривалась к этой горе мусора около их дома и думала, как можно это убрать. Ей представлялась совсем чистое пространство с зеленой травкой, на которой можно было бы играть или бегать босыми ножками, когда тепло. Но это большая гора всем своим безобразным видом с превосходством возвышалась над маленькой девочкой, как бы насмешливо говоря: ну, и что ты можешь против меня, смешная глупая девчонка. Однако Лиза не отступала, она прикидывала, что бы можно было с этим сделать.

– Мама, а куда можно переложить весь этот мусор? – спросила она однажды у Ады.

– Как это переложить? – удивилась она. – Куда? Зачем? Ну что за фантазии опять, Лиза?

– Это плохо, что он там лежит. Некрасиво это. И пахнет он. Фу-у-у…

– Да что ж плохого-то? Ну лежит себе и пусть лежит. Вон посмотри, у всех лежит.

– Ну и что, что у всех? – стояла на своем маленькая упрямица. – А у нас будет чисто и красиво.

– Да куда же мы его уберем? – недоумевала Ада. – И как? Руками будем носить?

– Вот, когда я была в мэрии, господин Пьер сказал, что он наведет порядок.

– Опять ты за свое? Далась тебе эта мэрия. Господин Пьер… Ну вот пускай господин Пьер твой и наводит порядок, а я тут ни при чем.

– Но мусор ведь наш, – резонно заметила Лиза, чем смутила мать, и та замолчала.

Идея навести порядок и хотя бы чуть-чуть приблизиться к заветному идеальному миру на картинке не оставляла Лизу. Она знала, что даже и здесь, в Долгово, существует маленький островок чистоты и опрятности. Конечно, она имела в виду мэрию и прилегающую к ней территорию, ограниченную городской площадью. Тот случай, когда она неожиданно оказалась в мэрии, стал настоящим откровением для нее: она своими глазами увидела, в каких условиях могут находиться люди. Она вдохнула воздух, наполненный запахом свежей краски, тонким ароматом цветов, светом чистых окон, и поняла, как они с матерью должны жить. Только она не знала, каким образом этого можно добиться, как это получить. Но она верила: что-то надо делать и тогда это войдет в их жизнь. И этим «что-то» стала для нее та самая гора мусора, которая угрожающе взирала на нее всю ее жизнь. Она точно знала, что начать нужно именно с этого.

Сегодня Лиза решила сходить на разведку в конец улицы. И она отправилась туда вместе со своим одноухим кроликом в надежде найти там местечко для их хлама.

– Знаешь, кролик, нам обязательно нужно убрать этот вонючий мусор от нашего дома, – шептала Лиза кролику, прижимая его к груди. – Мама пока не понимает, как это важно. Но она поймет. Я знаю. Вот только увидит, как становится чисто и красиво около дома, так и поймет. И, наверное, тоже возьмется за эту работу. Но пока мы с тобой должны ей в этом помочь. Мы ведь поможем ей, правда?

Кролик ничего не мог ответить Лизе, только таращил на нее свои круглые глаза. Она продолжала говорить с ним, пока шла к околице. Это было совсем недалеко от ее дома, но она раньше никогда не ходила сюда. И поэтому ей было немного боязно. Ни одна живая душа не встретилась девочке на ее пути, нигде не стукнула калитка, никто нигде даже отдаленно не издал живого звука. Мертвая тишина была ей проводником в ее дороге.

Последние домишки остались позади, и она ступила ногами в высокую пожухлую траву: пыльная ухабистая дорога здесь круто обрывалась, сливаясь с травой. Вдалеке маячила долговская стена с ее охраной, а до нее тянулась нескончаемая эта травяная пустошь, ни кустика, ни деревца. Лиза своим детским умом понимала, что эта трава могла бы вместить в себя не только их мусор, но и соседский тоже весь без остатка. И здесь он лежал бы себе и лежал, никому не мешая. Да и крысы перебрались бы сюда вместе с ним, ушли бы от людского жилья.