Долгий полет (сборник)

На кухне Алик открыл форточку, они закурили. Заметив под окном, возле подъезда автомашину, мерцающую в сумерках большим черным телом, Алик спросил:

– Твоя?

– Моя… «Мерседес», восемь цилиндров.

– А тетя Даша говорила, у тебя джип «чероки».

– Джип – это для «качков». Уважающий себя бизнесмен в «мерседесе» ездит… Я тогда брал джип на один день в нашем банке, пока «мерседес» на профилактике был.

– Я читал, что в Москве машины часто угоняют. Не боишься?

– Чего бояться – у меня там шофер за рулем.

– А у нас владельцы машин сами их водят. За исключением разве что мультимиллионеров.

– Мы тоже не бедные… Понимаешь, Алик, тут хорошая нынче жизнь пошла для умного человека.

– Только ушами хлопать не надо? Это я уже слышал… Кстати, привет тебе от Степы.

– От кого?

– От Степана Анатольевича, твоего покойного коллеги по банку. О нем сегодня по телевизору всякие страсти рассказывали. Мы со Степой из Нью-Йорка вместе летели, в соседних креслах. Подозреваю, что в «Шереметьево-2» меня поначалу за него приняли. Любопытная история – думаю, тебе интересна будет…

Алик рассказал в деталях все, что случилось с ним вчера в красных «жигулях». Яшка слушал, не перебивая, взгляд сразу стал цепким, холодным.

– Тех двоих описать поподробнее можешь?

– Хрен их знает. Хорошей зрительной памятью никогда не отличался. Про шоферюгу помню, что был он в черной кожаной куртке. А «гаишник», понятно, в милицейской форме… Значит, на сиденье «гаишник» располагался справа от меня, шмонал, повернувшись вполоборота, правой рукой… Вспомнил: на указательном пальце у него – золотой перстень, русалка изображена. А мизинец короткий, без ногтя – нет последней фаланги… Вот еще про шоферюгу вспомнил: когда тот душил меня, перегнувшись с переднего сиденья, левое ухо в глаза бросилось. Бесформенное оно, заплывшее, как это случается у профессиональных борцов.

– Молодец! А говоришь, что зрительная память плохая, – похвалил Яшка. – Дай я сейчас повторю, чтобы не перепутать. Значит, так: у «гаишника» на правом указательном пальце – золотой перстень с русалкой, и отсутствует последняя фаланга мизинца. А у шоферюги – левое ухо заплывшее. Верно?.. Мне теперь звонить надо. В банке у нас специальная группа организована, дежурство круглосуточное. Выясняют, кто стоит за этим убийством.

– Звони, – Алик кивнул на телефон в коридоре.

– Отсюда, пожалуй, не буду. Тетя Даша может услышать или соседка. Ни к чему это… Старик, подожди чуток – к машине сбегаю, там у меня мобильник лежит.

Алик прислонил лоб к прохладному оконному стеклу. За ним – знакомый с детства двор, тихая майская ночь. Жить бы да жить… Яшка вернулся через несколько минут, уже успокоившийся, улыбающийся.

– Просили поблагодарить тебя за информацию – кстати пришлась. Теперь попробуют вычислить тех двоих.

– Может, следует и на Петровку, в уголовный розыск сообщить?

– Надо будет, сообщат. У нас в банке, в службе безопасности, профессионалы работают.

– Небось, уже «на матрасы ушли»?

– Это ты опять своего «Крестного отца» изволишь цитировать? Там же мафиози были, бандиты без чести и совести… А у нас, говорю тебе, профессионалы высшей пробы. Ты знаешь, кто эту службу в банке возглавляет? Бывший генерал КГБ. Понял?

– Теперь, конечно, понял. Разве ж между итальянской мафией и КГБ могло быть схожее когда-нибудь?.. Пошли, Яшка, в комнату, там тетя Даша заждалась. Чаем будет поить. С вареньем из черной смородины.

Глава шестая

Утром, за завтраком тетя Даша заговорила о Яшке:

– Верно сказано: старый друг лучше новых двух. Яша – он у тебя друг надежный. Только что же все неженатым ходит? Вы с ним одногодки – значит, уже сорок три, не мальчик… Бизнес один в головах у них, ни о чем больше думать не могут. Младшенькая моя тоже на этом свихнулась. С мужем она еще при тебе разошлась, детишек нет. Только и разговоров у нее – что на бирже этой покупать, что продавать…

Тетя Даша аккуратно дочистила блюдечко с вареньем, облизнула ложку.

– Ты мне, старухе, объясни, пожалуйста. Много сейчас богатых людей по Москве развелось. А откуда деньги у них – в толк не возьму. Раньше, при отцах-дедах, как было? Засеял поле, урожай уродился, собрал его, продал – вот и деньги в кармане. Или там построил мельницу, везут к тебе хлебушко помолоть – платят за это. А ведь нынешние богатеи и не сеют, и не строят… Дочка все втолковывала мне: мол, финансовые люди товары не производят, они деньги из своих бумажных операций добывают. Один чего-то там неверно подсчитал. А другой, более сноровистый, заметил, пересчитал, сделал операцию эту, и деньги от первого ко второму уплыли. Пусть так. Но прежде, у первого-то, такие большущие деньги откуда взялись, украл что ли?

– В самый корень смотришь, тетя Дашенька. Тебя не задурить. Конечно, разворовывают все, что только можно.

– Разбаловался народишко… Может, и вправду – лучше бы ничего не менять? Раньше порядка больше было.

– Порядок тот на крови держался. Хоть прав, хоть виноват – всем молчать было приказано. Так тоже жить нельзя.