Долгая прогулка

Он огляделся вокруг, испытывая особый род удовольствия — равнодушный, одинокий — от того, что был одним из немногих бодрствующих и в полном сознании. Определенно становилось светлее, света было уже достаточно для того, чтобы разглядеть отдельные черты шагающих рядом силуэтов. Бейкер шел впереди — это точно был Арт, Гэррети узнал его хлопающую на ветру рубашку в красную полосу — а рядом с ним и МакФриз. Он удивился, увидев Олсона слева от себя — тот шел рядом с вездеходом. Гэррети был уверен, что Олсон получил свой билет в эти утренние часы вместе с прочими, и был даже благодарен за то, что ему не пришлось этого увидеть. Сейчас было еще слишком темно, чтобы понять, как он выглядит, но голова его болталась вверх-вниз в такт ходьбе, как у тряпичной куклы.

Перси, чья мама так драматично появлялась время от времени, оказался теперь неподалеку от Стеббинса. Он шел каким-то перекошенным шагом, как моряк, только что сошедший на берег после долгого рейса. Также Гэррети заметил Гриббла, Харкнесса, Уаймана и Колли Паркера. Большинство его знакомых по-прежнему были в игре.

К четырем часам горизонт стал заметно светлеть, и Гэррети ощутил духовный подъем. Теперь он вспоминал черный туннель ночи с ужасом, и не понимал, как вообще сумел пройти его.

Он немного ускорил шаг, догоняя МакФриза, который шел, опустив подбородок на грудь; его полуоткрытые глаза были безжизненны и пусты, он скорее спал, чем бодрствовал. Тонкая струйка слюны свисала из уголка его рта и ловила собою первое робкое прикосновение рассвета, отражая его свет с изумительной точностью. Гэррети завороженно уставился на это странное явление. Ему совсем не хотелось выводить МакФриза из его дремы, сейчас ему было вполне достаточно просто находиться рядом с человеком, который ему нравится, который тоже пережил эту ночь.

Они прошли мимо каменистого, чересчур пологого луга, окруженного забором из обтесанных жердей, на котором неподвижно стояли пять коров, смотрели на Идущих и задумчиво жевали. Маленькая собака выбежала со двора и затявкала на них. Солдаты подняли винтовки, готовые застрелить животное, если оно вдруг помешает кому-нибудь из Идущих, но пес только носился взад-вперед вдоль обочины, храбро бросая им вызов с безопасного расстояния. Кто-то сипло крикнул, приказывая ей заткнуться нахрен.

Гэррети впал в некое подобие транса, наблюдая за тем, как начинается рассвет. Он смотрел как небо и земля постепенно светлеют. Смотрел, как белая кромка на горизонте становится сначала нежно-розовой, потом красной, и наконец золотой. Еще один человек сошел с дистанции, прежде чем ночь окончательно сдалась, но Гэррети едва ли слышал выстрелы. Ярко-красная дуга солнечного диска выглянула из-за горизонта, потом вдруг скрылась за маленькой тучкой, и тут же вернулась, стремительно одолев ее. День обещал быть прекрасным, и Гэррети приветствовал его полуосознанной мыслью: слава богу, я умру при свете дня.

Где-то сонно чирикнула птичка. Они прошли еще одну ферму, и человек с бородой, опустив на землю свою тележку, набитую тяпками, граблями и семенами для посадки, помахал им рукой.

Ворона хрипло каркнула из темного леса. Первые лучи солнца нежно коснулись лица Гэррети, и ему было приятно это прикосновение. Он широко улыбнулся и крикнул, требуя новую флягу.

МакФриз дернул головой, словно пес, которого вырвали из сладкого сна, где он гнался за кошкой, и огляделся вокруг мутным взглядом.

— Господи, день уже. Гэррети, уже день. Который час?

Гэррети посмотрел на часы и удивился, увидев что уже четверть пятого. Он показал МакФризу циферблат.

— Сколько миль? Не знаешь?

— Думаю, около 80-ти. И 27 выбыло. Мы на четверть ближе к дому, Пит.

— Да, — улыбнулся МакФриз. — Это верно. Еще как.

— Тебе лучше? — спросил Гэррети.

— На тысячу процентов.

— И мне тоже. Думаю, это из-за солнечного света.

— Боже мой, сегодня наверное народу будет… Ты читал ту статью в Уорлдз Уик о Долгой Прогулке?

— Пробежал глазами, — сказал Гэррети. — Искал свое имя в основном.

— Там говорится, что на Долгую Прогулку ежегодно ставится около двух миллиардов долларов. Два миллиарда!

Бейкер тоже наконец очнулся и присоединился к ним.

— Мы в школе скидывались в общий котел, — сказал он. — Каждый вкладывал четвертак, а потом мы вытягивали из шапки бумажки с написанными на них трехзначными цифрами. Тот, чья цифра оказывалась ближе всего к числу километров, пройденных Прогулкой, забирал все деньги.

— Олсон! — весело крикнул МакФриз. — Ты только представь себе, сколько бабла на тебя поставили! Представь себе эту толпу с пачками денег, возложенных прямо на твою тощую задницу!

Олсон ответил ему усталым, истощенным голосом, что каждый, кто возложил пачку денег на его тощую задницу, может совершить над собой два непристойных действия, причем второе прямо проистекает из первого. МакФриз, Бейкер и Гэррети рассмеялись.

— Сегодня будет много симпатичных девчонок, — сказал Бейкер, хитро скосив глаза на Гэррети.

— Я с этим завязал, — ответил Гэррети. — Впереди меня ждет девушка. С этих пор я веду себя прилично.