Долг и отвага. Рассказы о дипкурьерах

Янковас — он же Вальденроде, он же Кондратенко — этот агент был вместе с его «разоблачениями» передан латвийскому министерству иностранных дел. И несмотря на сердечные чувства, которые премьер Ульманис и значительная часть его министров питали к польским единомышленникам, пройти мимо провалившейся провокации было невозможно, это скомпрометировало бы уже самого премьер-министра и его кабинет. Прокуратура привлекла незадачливого «разоблачителя» к уголовной ответственности. На суде (после «бесед» с Фридрихсоном) Янковас объяснил, что свое заявление в советское полпредство он сделал, надеясь на вознаграждение. Источниками «информации», тем, как подготовлялось покушение, суд, естественно, не заинтересовался (в действительности ни о каком вознаграждении Янковас при разговоре в советском полпредстве не заикался).

И опять виновным оказалась мелкая сошка. Как и в случае с нападением на советских дипкурьеров, подлинные организаторы провокации, стоявшие за спиной Янковаса, остались в тени.

Поджигатели войны продолжали свою провокационную деятельность, усиливали враждебные наскоки на Советский Союз.

12 мая 1927 года лондонская полиция учиняет налет на советскую торговую организацию «Аркос» и советское торговое представительство в Лондоне. Цель? Она выявилась спустя всего две недели, когда английское правительство разорвало дипломатические и торговые отношения с СССР, а в качестве обоснования этого враждебного акта снова фигурировали фальшивые документы, якобы захваченные при налете в торгпредстве. Это был сигнал другим капиталистическим странам организовать дипломатическую изоляцию СССР. Но и тут британские твердолобые просчитались: ни одно государство не последовало их примеру.

Вскоре — не без подсказки со стороны Лондона — чжанцзолиновские головорезы совершают бандитский набег на советское полпредство в Пекине. А спустя некоторое время в Варшаве белогвардейцы убивают крупного советского дипломата, полпреда СССР П. Л. Войкова.

***

Подвиг двух дипкурьеров, верных сынов Коммунистической партии товарищей Теодора Нетте и Иогана Махмасталя не забыт и никогда не будет забыт советским народом.

На мраморе памятника Нетте на Ваганьковском кладбище в Москве выбиты слова, написанные Демьяном Бедным:

Сраженный вражеским свинцом,
Я не последним был бойцом
Среди бойцов, погибших с честью.
Но смерть героям не страшна.
Смерть наша будет отмщена
Грядущей пролетарской местью.

Подвигу Нетте посвятил одно из своих замечательных стихотворений В. В. Маяковский. Это написанное летом 1926 года знаменитое «Товарищу Нетте — пароходу и человеку» было непосредственно навеяно увиденным в Ялте пароходом, носившим имя героя-дипкурьера.

В наши дни имя Теодора Нетте присвоено современному океанскому лесовозу. Чтут память Нетте и военные моряки. Имя героя начертано на борту одного из наших боевых кораблей.

Беззаветному героизму и любви к Родине учит подвиг Нетте наших ребят. И совсем не случайно вот уже много лет пионеры одного из отрядов 584-й школы Москвы называют себя теодоровцами. Получить право быть в рядах теодоровцев пионеры школы добиваются как высокой чести, которую надо заслужить успехами в учебе, труде и поведении. Такие отряды есть уже и в других школах.

В. В. Маяковский и Т. Нетте с большим уважением относились друг к другу. Выезжая за границу, поэт старался попасть на тот поезд и в тот вагон, в котором в очередной рейс с дипломатической почтой ехал Нетте.

Маяковский был глубоко потрясен смертью Нетте. Автора этих строк летом 1926 года Владимир Владимирович вновь и вновь расспрашивал о подробностях нападения.

— Настоящий был человек, его нельзя забыть… — задумчиво басил Маяковский, сжимая в больших руках свою толстую трость.

Когда мы говорили о том, что Нетте под дулами револьверов бандитов все же сумел первым открыть огонь и сразу вывел из строя одного из нападавших, Владимир Владимирович взволнованно сказал:

— Да, это Нетте… Такой, как он, не мог дрогнуть перед смертью…

И как понятны были в устах Маяковского, который тоже был бойцом, строки стихотворения, посвященного Нетте:

…Мне бы жить и жить,
сквозь годы мчась.
Но в конце хочу —
других желаний нету —
встретить я хочу
мой смертный час
так,
как встретил смерть
товарищ Нетте.

М. М. Цебоев Встреча в Гонолулу (О дипкурьере Е. Климеке)

Нижний Новгород. Мужская гимназия. За одной из парт два приятеля — Яша и Женя. Они большие друзья. Зимой мальчики вместе решали задачи, готовились к экзаменам, а летом целыми днями пропадали на Волге.

…Прошло много лет. Оба сверстника, делившие и радость, и горе, увлекавшиеся одними и теми же книгами и героями, пошли по одному пути — боевому пути борьбы с самодержавием, с властью капитала.