Доктор время, или Раз и навсегда

— Предлагаю объявить мир, — протягивая руку с раскрытой ладонью, сказал Мартов. — Вы не представляете, что творится сейчас в моей душе. Я далеко не сентиментальный человек, но вы смогли добраться в самые дальние уголки, где притаилась тщательно скрываемая мягкость. Это у меня от матери, я думаю.

Лита пожала протянутую руку, но на приглашение к столу отреагировал отказом.

— Я не могу. Мне кажется кощунственным в такой момент есть, — произнесла она, виновато пожимая плечами.

— Что за глупости, Аэлита Владимировна? В древние времена на Руси существовал обычай подавать на стол переговоров кашу. Еще с тех времен отношение к трапезе было весьма положительным. Давайте быть ближе к традициям предков. Присаживайтесь, прошу вас. — Подливая в ее бокал мартини, Иван другой рукой сделал приглашающий жест.

Лита медленно опустилась на нагретый вечерним летним солнцем срез дерева. Есть ей действительно не хотелось, но она все-таки положила в свою тарелку пару кусочков мяса и помидор. Мартов-младший уже в который раз за этот вечер мягко настаивал на своем. Он подбирал такие слова, что противоречить ему не было смысла.

— Скажите, Иван Георгиевич, а как отреагировала ваша сестра на поездку в ***нск? — Отпивая по глоточку напиток, поинтересовалась Лита. В голосе ее были слышны ироничные нотки. — Более того, когда она узнает о нашей встрече, не захочет ли она вычеркнуть и вас? Не потеряете ли вы ее доверия?

— Я не стану ей рассказывать об этом, — признался Мартов. — Все-таки, несмотря на свои принципы, она — моя сестра. Единственный родной человек на белом свете.

Брови Литы моментально взметнулись вверх. Откинув за плечи прядь белоснежных волос, она снова насторожилась. Видимо, мгновенные перемены в ее лице не укрылись от Ивана. Но еще до того, как он взглянул на Литу, он понял, что сказал не то. Быстро прожевав, он сделал несколько глотков из своего бокала.

— Простите, я опять сплоховал. Это не от злого умысла. Мой мозг еще не до конца осознает происходящие перемены и дает неправильные команды. Не смотрите на меня так осуждающе. Людям вашей профессии присущ иной взгляд на мир. Вы не должны попадать под влияние эмоций. Ведь ваше кредо — анализ, четкое выстраивание цепочки.

— Вы знаете обо мне гораздо больше, чем я о вас. Это несправедливо, — переводя разговор на другую тему, заметила Лита.

— Легко поправимо. Обычная биография эмигранта, даже скучно.

— А что на тех страничках, в которых остались воспоминания детства? Опыт работы показывает, что судьба человека во многом определяется двумя факторами: отношением к сексу и детскими впечатлениями. Ничто так не раскрывает сущности человека, даже страшно становится, насколько человек предсказуем. Ваш отец знал толк в подходе к человеку. В одну из первых наших встреч он попросил меня рассказать о маленькой девочке Лите Богдановой. А в гостях у родителей часто просил принести семейный альбом. — Лита отвела взгляд, чувствуя, как лицо собеседника начинает расплываться от подступающих слез.

Да что же с ней такое? Наверное, сентиментальность несколько подогрело мартини. Иван сделал вид, что ничего не заметил.

— В детских воспоминаниях много того, о чем я не хочу вспоминать. Было и хорошее. Наша семья жила в достатке, в полном материальном достатке. Но как же нам всем не хватало душевной теплоты. Отец пропадал на работе. В редкие выходные исполнял все наши с сестрой прихоти. Когда я стал старше, брал меня с собой на охоту, рыбалку. Мама не любила таких выездов на природу. Она не считала это отдыхом и чувствовала себя дискомфортно. Ей для отдыха нужно было совсем другое. При этом она не была черствой женщиной, зацикленной на драгоценностях, какой пытались представить ее газетчики. — Мартов задумался. На его лице промелькнуло болезненное выражение, горечь. — Они сыграли не самую лучшую роль в ее жизни. Быть на виду и уметь не обращать внимания на возгласы толпы — нелегко. Отец свободно справлялся с атрибутами власти, могущества, богатства, а маме было трудно. У отца была любимая, дающая удовлетворение работа, а у нее не осталось никакой отдушины.

— Она не работала?

— Нет, никогда. Правда, в последние годы она стала председателем какого-то благотворительного фонда. Это больше было нужно для имиджа отца, а она просто делала то, что он считал нужным. Мама по мере сил занималась детьми и домом. Так было всегда, насколько я помню. Родители напоминали двух деловых партнеров, которым по иронии судьбы нужно было играть роль примерной семейной пары.