Доктор время, или Раз и навсегда

Но мальчик продолжал сопеть, постукивая лопаткой по остаткам песочного города. Он делал это с таким рвением, что Елена Васильевна решила его не останавливать. Через минуту Жорка снова пытался делать пасочки, только теперь он хотел заниматься этим в одиночестве. Он оттолкнул руки крестной, дав понять, чтобы она оставила его в покое.

— Чем бы дитя ни тешилось… — тихо сказала она, открывая журнал «Натали», на всякий случай захваченный на прогулку. Но читать не получилось. Перед глазами у нее стояла Лита. Такая необыкновенная, словно нереальная красавица. Ее волнение не укрылось от внимательного взгляда опытной женщины. Стеблова не знала, радоваться ей или огорчаться. В конце концов, она мысленно не отрицала возможности более близкого знакомства Аэлиты с Иваном. Оставалось выяснить, что нужно самой Мартовой? Выбираясь из раковины, в которую она добровольно заключила себя два года назад, молодая женщина оказалась в нелегкой ситуации. Елена Васильевна понимала, какой хаос творится в душе хозяйки. Антон Сайко явно неравнодушен к ней, теперь Иван. Что подскажет освободившееся от добровольного плена сердце самой женщины? Не спугнет ли она свою удачу. Столько мужчин безнадежно пыталось приблизиться к Мартовой во время ее вдовства. Каждая попытка вызывала у нее только раздражение. Сегодня ситуация изменилась, но Стеблова не была ни в чем уверена. Она мысленно обратилась к Богу с просьбой помочь ее хозяйке разобраться в себе. Елена Васильевна не знала, что вчера поздно вечером с такими же словами взывала к Всевышнему сама Аэлита. Ни в чем на земле нельзя найти поддержки. Все призрачно, словно обращено против тебя. Единственная реальность — сегодня Иван улетает домой.

Эта же мысль занимала Литу по дороге на работу. Она не представляла себе последней минуты. Что он скажет? Как посмотрит? Что она почувствует, глядя, как он направляется к трапу самолета? Лита шевелила губами, разговаривая сама с собой. И еще ее беспокоило то, как она будет себя чувствовать, оставшись снова одна. Мартова сбросила газ, въезжая в городскую черту. Она вела диалог с собой, пытаясь исправить неверные мысли. Она сама назвала их неверными. «Почему одна? У меня есть Жорка». Известие о том, что он появится на свет, заслонило все. Потом его рождение казалось самым важным, что она сделала в жизни. Теперь все остается по-прежнему, но видна какая-то брешь, разрастающаяся с каждым днем. Материнская любовь, которая затмевала все остальные чувства, постепенно отодвигалась, уступая место зову плоти. Инстинкт не мог долгое время не давать о себе знать.

Лита припарковала машину, вышла из нее, оглядевшись по сторонам. Рыжие кудри Ларисы развевались на ветру. Это огненное облако нельзя было не заметить. Шмелева сидела на скамейке в сквере, прикуривая очередную сигарету. Она не могла видеть Литы, так как сидела спиной к стоянке. Мартова посмотрела на часы: без четверти девять. Потом, не спеша, закрыла машину и подошла к подруге. Не став пугать ее, Лита осторожно села рядом.

— Привет, Шмелик, — улыбнувшись, сказала она и увидела в ответ лучезарную улыбку Ларисы. Значит, настроение нормальное, вчерашний день прошел отменно. — Что ты рано? Дома не сидится?

— Привет. На машине домчала быстрее, чем собиралась, — ответила Лариса. Оглянувшись, Мартова действительно увидела стоявшую на стоянке «тойоту» Шмелевой.

— Твои рыжие кудри так ослепили меня, что я не заметила это чудо техники.

— Сногсшибательный комплимент, спасибо! Ты тоже выглядишь превосходно. Как дела? Ты вчера светилась, глядя на своего родственника. Он еще долго будет здесь?

— Я еду провожать его сегодня. В три должна быть на вокзале. Удачно совпало: во второй половине дня у меня встреча со студентами психологического факультета и потом я свободна. Ты ведь никого не записала?

— Нет, после обеда приема нет. Слушай, а если бы и был, неужели ты бы не поехала? — сощурила глаза Лариса.

— Не начинай, Леська!

— Я и не пытаюсь, что с тобой говорить. Китайская стена сделана из пластилина в сравнении с твоим железным характером. У меня бы уже трусики горели синим пламенем, если бы на меня так смотрели!

— Оставь свои параллели, прошу тебя, — резко сказала Лита, но тут же смягчилась и виновато коснулась рукой колена Шмелевой. — Он вчера поцеловал меня.

— Вот это мужчина! — воскликнула Лариса, пододвигаясь ближе. — И что, что дальше?

— Ничего. Мы ужинали у моих родителей, потом я отвезла его в гостиницу и пообещала приехать провожать в аэропорт. Все. В самую последнюю минуту он поцеловал меня. Я не согласилась подняться к нему в номер… — Лита замолчала, поджав губы. Лариса тоже никак не прокомментировала услышанное. — Наверное, я никогда не смогу переступить через свои принципы. У меня начнется ранний климакс, и все любовные проблемы решатся сами собой.

— «Но я другому отдана и буду век ему верна…»

— Оставь классиков в покое, — отмахнулась Мартова. Она удивлялась, что позволяет Ларисе подшучивать над тем, о чем ранее было непозволительно говорить.

— Да ты понимаешь, что здесь речь идет о живых людях?