Доктор, который научился лечить все

— Не поверите, но у меня целая книга есть о том, что медицина сейчас переживает живительный кризис и стоит на пороге кардинальных изменений и переосмысления человека. И если представить это как порог на реке, то Блюм здесь — один из самых огромных камней. То, что он наинтуичил, науке ещё расхлёбывать и расхлёбывать. И мне интуитивно понятен ваш посыл, что даже терминология ещё не придумана. Но не могли вы этот тезис расписать подробнее? Разве у современной биологии и медицины, столь продвинутых и поднаторелых, не хватает своих терминов для описания того, что происходит с человеком внутри человека?

— Не хватает! Потому что для описания того, что папа делает, для описания способов воздействия, техник, устройств и приспособлений, которыми он это осуществляет, а главное — для описания принципов, физиологических феноменов и прочих компонентов процесса, нужна совершенно другая терминология. Сейчас мы используем чужую терминологию, мой брат притаскивает её из математики, кибернетики, из гидродинамики, из геологии, из физики.

Например, тиксотропический градиент. У нас есть межклеточная жидкость. Которая обладает вязкостью. И эта вязкость, а также перепад вязкости зависят от механического воздействия. Но объяснить врачу, что такое тиксотропический градиент, сложно.

Человек вообще весьма интересная субстанция. В организме наполненные жидкостями ткани и органы при воздействии на них, в зависимости от ускорения и условий, при которых происходит воздействие, могут реагировать когда-то как жидкость, а когда-то — как твердое тело. Это тоже можно использовать для воздействия. Давилку видели?

— Это которая на корабельный румпель похожа?

— Ну да, только их много разных видов. Есть давилка, которая дает диагональное смещение тканей, есть которая дает линейное смещение, нелинейное смещение… По разным векторам, короче говоря. Так вот, разные рычаги позволяют давать разное угловое ускорение. В зависимости от того, как именно и с каким ускорением воздействуешь на ткань, решаешь разные задачи — либо оживить что-то мертвое, непроводимое, например, парализованную часть тела, либо расслабить что-то спазмированное, контрактированное.

И еще один важный момент… До сих пор редкие специалисты в области биомеханики полагают, что человек сделан «под гравитацию» и его нужно под гравитацию выставлять. На самом деле человек собран «от земли», и это не одно и то же. Человека формирует реакция опоры — вы делаете шаг, и в вас входит ударная волна. В зависимости от того, как вы ставите ногу, от вашей осанки, походки и так далее эта ударная волна от пола, от опоры входит в вас под разными углами. И именно она формирует вас, именно под неё выстраиваются все ваши ткани, включая основную каркасную ткань организма — соединительную, которой современная медицина много внимания не уделяет. А между тем соединительная ткань для организма — всё равно что для дома бетонные стены и арматура. И эта телесная «арматура» будет иметь такое направление формирования, такой рисунок, такой каркас, каким его сформирует ударная шаговая волна. Всю биомеханику человека создаёт эта самая ударная волна и реакция опоры — пола.

Далее. Сам человек представляет собой сплошные оси вращения и маятники, которые тоже участвуют в формировании — здесь что-то тормозится, тут вращается, там стабилизируется… Это общее понимание и есть тот ключ, который даёт путь к восстановлению человека. Но всё это бесконечно довольно далеко от полной формализации. Это даже объяснить не всегда удаётся.

— Как же вы доносите свой метод до потребителя, если есть только внутреннее понимание врача, но нет пока даже понятийного аппарата? Ведь потребителю надо как-то объяснить ваше чувствование. Как вы это делаете?

— Косим под то, что есть на рынке. Я, во всяком случае, кошу. Папа-то нет. Ему харизма позволяет быть таким, какой он есть. Хорошо хоть сейчас появилось что-то похожее и близкостоящее — механотерапия, кинезиотерапия. А 20 лет назад он был со своей методикой как некий городской сумасшедший. Однако результаты, которые он давал, позволяли ему работать, а народной реке течь к нему безостановочно. У меня папиной харизмы нет, и мне на сегодняшний день, чтобы продвинуть тот маленький кусочек, который я отпилила, доступный для понимания, нужно украсить его гарниром из того, к чему люди привыкли — послеоперационная реабилитация, предоперационная подготовка, восстановление, бла-бла-бла. Заметили? Это процессная терминология, а не результатная.

— То есть?

— А вот знаете, что интересно? Люди настолько привыкли к тому, что медицина — это лотерея, что если им пообещать результат, они пугаются. Как только даешь что-то процессное — «мы занимаемся реабилитацией, мы занимаемся механотерапией, восстановлением, оздоровлением», — это звучит нормально. А когда мы говорили: «у нас есть реабилитационные решения» и вообще что-то пытались заявлять про результат, то распугали всех почти.

— Удивительно.