Доктор и Апокалипсис: Бугай

— Медицинский… — произнесла она, читая надпись на шильдике. — Идеально…

Она приложила транспортир к зафиксированной голове Бугая и соотнесла угол вхождения скальпеля с деревянной палкой.

— Восемьдесят девять градусов, — озвучила она результаты. — Почти девяносто. Кто бы в тебя этот скальпель не втыкал, но он был по-медицински точен.

— Это был Доктор, — сказал на это Бугай. — И он бросил в меня копьё с наконечником из скальпеля.

— Хм… — удивлённо хмыкнула Юлия. — Изобретательный доктор… Итак, теперь нам не хватает ещё одного инструмента… Хм-хм-хм…

Она подошла к свалке металлолома в углу и набрала несколько десятков уголков. Возложив на эту кипу руки, она, как понял Бугай, «Ремеслом», соорудила что-то отдалённо напоминающее струбцину.

— Уау! — поражённо воскликнула Лера. — Что ты сейчас сделала, Юлия?

— Ты вся в отца, — улыбнулась та, но не стала ничего объяснять. — Объясню как-нибудь потом, сейчас нужно хорошенечко и точненько всё закрепить.

Она присоединила получившееся изделие к столу за головой Бугая и начала что-то настраивать. Скрипела какая-то трещотка, а затем всё прекратилось.

— Нужен уровень… — Юлия вернулась к шкафам и спустя минуту извлекла из выдвижного ящика уровень. — Так-с, так-с, так-с…

Снова какие-то манипуляции с неизвестным прибором.

— Долго ещё? — поинтересовался Бугай спустя минут пятнадцать непонятных копошений.

— Я тут за точность воюю, а тебе вдруг скучно стало? — саркастическим тоном спросила Юлия вместо ответа. — Почти готово.

«Почти готово» заняло ещё десять минут.

— Всё, я готова к операции, — заявила Юлия.

Резко потемнело. Бугай вдруг услышал какие-то голоса, затем почувствовал на языке вкус кокоса, а затем грейпфрутового сока, а потом прокисшего молока. Голоса кричали на него, умоляли, требовали, шептали, он услышал среди них панический, а затем расслабленный голос Сёмы, но потом всё внезапно закончилось.

— Всё! — донеслось до него как будто издалека. — Говорю, всё! Кхм-кхм…

Бугай вдруг понял, что глаза его закрыты. Он разомкнул их и увидел нависшую над ним Юлию.

— Как самочувствие? — спросила она.

— Необычно, — ответил Бугай, прислушиваясь к ощущениям. — Вкусы разные чувствовал и слышал голоса, знакомые и незнакомые.

— Не знаю, чем это вызвано… — нарочито нейтральным тоном произнесла Юлия. — Может, тем, что я вытащила из твоего черепа пять сантиметров легированного металла?

— Может и так, — пожал плечами Бугай, садясь на столе.

— Папа, ты в порядке? — с искренним беспокойством спросила Лера, взявшая его за правую руку.

— Да, дорогая моя, — ободряюще кивнул ей Бугай. — Теперь в порядке.

— Оставить скальпель на память или выбросить в отходы? — спросила Юлия.

— Слушай, а можешь ли ты сделать такую же операцию, только наоборот? — поинтересовался Бугай.

Глава двадцать третья 0

— Если что, его не слишком жалко, — пожал плечами Бугай. — Чем он плох?

— Да мне, собственно, до фени, — равнодушно ответила на это Юлия. — Просто я не знаю, какие отношения связывают вас двоих. Вы ведь легко могли оказаться друзьями…

— Я не знал его до момента нашей встречи в подъезде, — ответил Бугай. — Сейчас я его закреплю.

Хрипящий что-то яростное-отчаянное Померанец был прижат к столу и надёжно зафиксирован с помощью ремней и верёвок. Голову его Бугаю пришлось обмотать десятью метрами серого скотча, а также оборудовать стол неким самодельным иммобилайзером из стальных труб.

Только после того, как они удостоверились, что Померанец не способен пошевелить головой, Юлия установила свою странную струбцину с насечкой градусов.

— Восемьдесят девять градусов, да? — усмехнулась она, извлекая из чехла отремонтированный скальпель.

Это был тот самый скальпель, который до вчерашнего дня торчал в черепе Бугая.

Он в очередной раз прислушался к своим ощущениям. Ощущение пустоты в месте бывшей локализации скальпеля, беспокоившее его весь вчерашний день, пропало, будто всё встало на свои места.

— Коли резко и на указанную глубину, — посчитал нужным сказать Бугай.

Они всё рассчитали. Соотнесли объём мозга Бугая, затем Померанца, потом определили на какую глубину зашёл скальпель, по анатомическому атласу, за которым Бугаю пришлось съездить в библиотеку, установили, какой именно участок мозга был задет и примерно представили, что именно произошло.

Как полагает совсем не эксперт в медицине Юлия, лобная доля мозга Бугая была отделена от передней теменной доли, что и вызвало всё, что сейчас происходит. Предположительно, инфекция просто лишилась возможности продвигаться к лобной доле, поэтому он сохранил свои угашенные мыслительные и речевые способности, которые впоследствии, в ходе регенерации, начали восстанавливаться уже как нормальная часть организма заражённого. Как предположил Бугай, особое значение имеет развитие мертвеца как мертвеца. Стоит Померанцу получить несколько уровней в своём состоянии, почти затухшее мышление и речь, которые теоретически ещё не добиты инфекцией, будут низведены в ноль и он станет полноценным постзаражённым, каким должен был стать Бугай.