Доктор Джонс против Третьего рейха

— Да, и мальчик.

— Вы когда возвращались сюда, ко мне, не заметили, следил ли кто-нибудь за вами?

— Я не возвращался, майор, а мчался, не чувствуя ног. По сторонам, знаете ли, не смотрел. Я, знаете ли, надеялся на вашу помощь…

Мужчины сидели в доме. Женщин не было: Азиза лежала в госпитале с сотрясением мозга, а ее прислуга выполняла задания вне дома. Кроме Питерса и Джонса здесь находились только повар и двое охранников. Джонса в госпиталь не взяли: его мозг оказался значительно крепче женского, что, впрочем, было не удивительно. За годы увлечения археологией профессор имел много возможностей потренировать свой мыслительный аппарат в дискуссиях с оппонентами различных весовых категорий, вооруженных аргументами различных размеров и форм.

— Паниковать пока нет причин, — мягко сказал майор Питерс. — Вы не расстраивайтесь так, Инди, мы ведь и за обоими аэропортами следим, и за морским портом, и за дорогами. Ваших друзей, правда, могут увезти на лодке или катере, потом пересадить на судно. Пытаемся отследить и этот вариант. Людей, конечно, не хватает…

— Что, если им выкуп нужен? — с надеждой предположил Индиана. — Лилиан, кстати, как раз успела от денег избавиться.

— В каком смысле «избавиться»?

— Нападение произошло практически сразу после того, как она вложила деньги в «Чейз Манхэттен Бэнк». Может, эти ублюдки решили, что перед ними богатая леди?.. Сидели себе на ковриках, наблюдали за клиентами…

— А водитель фургона? — напомнил майор. — Немецкий солдат?

— Не знаю, — честно признался Индиана. — Те, которые сидели на ковриках, выглядели обыкновенными магометанами, тихими незаметными суннитами. Те, которые похитили женщину и мальчика, были езидами…

— Как?

— Это секта такая у курдов, в которой чего только не намешано, взято все черное из многих религий. И язычество, и иранский зороастризм, и иудаизм, и несторианство, и, конечно, ислам. Их доктрины изложены шифрованными записями в книге, которая так и называется: «Черная книга».

— Нацисты любят черное, — кивнул майор. — Сходится.

— Бросьте, — поморщился Джонс. — Езиды — мирные люди, и их дьяволопоклонничество является таковым только с точки зрения европейцев, во всяком случае, людей они не режут. Гораздо больше нацистам подходят, например, мусульманские фундаменталисты. Тем более, что езиды не дьяволопоклонники, а нормальные дуалисты, признающие и светлое, и темное…

Майор продолжал кивать, будто хоть что-то понимал.

— Вам виднее, док. Мне ясно одно: нападение совершили наемники, поэтому их верования не имеют никакого значения. Возможно, это были именно мусульманские фундаменталисты, изображавшие… как вы их там назвали… езидов, да? Переоделись, чтобы заодно скомпрометировать неверных.

— Очень вероятно, — подумав, согласился Джонс.

— Вы не знаете внутриполитическую обстановку в Турции, — продолжал майор, — а я знаю. Грязные дела невыгодно делать местными руками. Гораздо удобнее привезти курдов, которых здесь сильно не любят. Якобы курдов, а на самом деле обыкновенных бандитов, солдат удачи. Настоящие курды — это несчастный, проклятый всеми народ… Меня знаете что беспокоит?

— Вас, оказывается, что-то беспокоит, майор? — раздраженно осведомился Индиана. — А мне казалось, вы абсолютно спокойны. Безмятежно рассуждаете о внутриполитической обстановке, когда, понимаешь ли… — он отвернулся.

— Вы несправедливы, — поджал губы господин Бирет. — Мои сотрудники работают на пределе возможного. Я, между прочим, из-за вашей прогулки по Стамбулу рискую самим существованием нашей резидентуры, вы это понимаете?

— Прошу прощения. Но и вы меня поймите…

— Так вот, возвращаясь к немцу-водителю, — настойчиво произнес майор. — В связи с этим обстоятельством, да и вообще, в связи со многими известными обстоятельствами, не кажется ли вам, что ассистент вашего отца в Венеции вызывает определенные подозрения?

— Доктор Шнайдер?

— Судя по фамилии, немец. Я запросил спецархивы — агент с такой фамилией не зарегистрирован, если точнее, агентов с такой фамилией очень много. Да еще это может быть псевдонимом.

— Я согласен, — Индиана нетерпеливо поерзал по циновке. — Я уже думал об этом. Бьюкенен, простая душа, наверняка не подозревает ничего о грозящей его проекту опасности, совершенно неожиданной, с его точки зрения, опасности. Поэтому мне, мягко говоря, не хочется в Венецию. Мне хочется просто найти отца. А теперь вот и Лилиан с Клопиком добавились…

Майор сочувственно помолчал. Затем сказал:

— Начало этой ниточки, док, только в Венеции. Собственно, я вас не уговариваю, вы все решаете сами, но знайте, мы всегда рядом.

— Как в храме Кали, да? — доктор Джонс одним неловким движением смазал торжественность момента. — Или как сегодня, да?

Майор мужественно не обратил внимания на его слова.

— Насчет вашего отца. Есть сведения, что он где-то в Австрии, по собственной ли воле, по чужой ли…

— Значит, все-таки жив?

— Похоже на то.