Доктор Данилов в ковидной больнице

Виктор Николаевич был человеком предусмотрительным. В бумажнике он носил записку с телефонами жены и сына. Если со мной что-то случится, то прошу позвонить… Обычно Данилов поручал информирование родственников кому-то из наименее полезных приданных врачей, вроде доктора Семеновой, но для «крестника» сделал исключение. Позвонил, рассказал, что Виктор Николаевич привез пассажира в больницу и тут ему стало плохо. Состояние тяжелое, но надежду не теряем. Арендодателю сообщили, что машина на территории, обещал забрать.

— Скажите, а его реально будут лечить? — сказала жена. — Препараты какие-то будете вводить? Или просто станете ждать, выкарабкается он или нет?

Такой вопрос родственники пациентов задавали часто, спасибо особо одаренным людям, которые, угодив в больницу с легкой формой заболевания, писали в сетях о том, что их совсем не лечат, только температуру регулярно измеряют. А что лечить, если температура не поднимается выше тридцати семи с половиной градусов и сопровождается только легко выраженной слабостью? Вирусные респираторные заболевания с подобным течением лечатся постельным режимом и обильным питьем, ведь антибиотики на вирусы не действуют. Пациентов с легкой формой очень скоро стали оставлять дома, потому что в больницах для тяжелых мест не хватало, пришлось дополнительные койки в выставочных центрах развертывать и срочно новую инфекционную больницу строить. Но миф о том, что «врачи ничего не делают, а просто ждут» накрепко засел в народном сознании. И если пациент задерживался в реанимации свыше трех суток, в большинстве случаев родственники начинали упрекать врачей в том, что они «ничего не делают» и требовали подробных отчетов по проводимому лечению. Отчетов, разумеется, никто не давал. Попробуй только свяжись — не отделаешься. Родственники сразу же начнут спрашивать у сетевого разума достаточное ли это лечение и правильное оно, а разум, не имеющий никакого понятия о состоянии и особенностях здоровья конкретного пациента, разумеется ответит, что недостаточное и неправильное. Сетевой разум — он такой. Когда ввели закон о наказании за распространение фейковых новостей, Данилов подумал о том, что неплохо бы было штрафовать и за сетевые медицинские советы, вроде: «при коронавирусной инфекции надо пить аспирин потому что коронавирус сгущает кровь».

— В реанимации не ждут, Ирина Васильевна, — ответил Данилов. — В реанимации работают, активно пытаются улучшить состояние пациентов. Ваш муж сейчас подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, он получает противовирусные препараты, а также препараты, снижающие давление и нормализующие углеводный обмен. Если что еще понадобится — назначим, у нас всего, что нужно, предостаточно. Но прошу учесть, что Виктор Николаевич проведет у нас не менее шести дней. Так что наберитесь терпения и ждите. Спрашивать о его состоянии лучше всего днем, с двенадцати до пяти, и не чаще одного раза в сутки. Запишите телефон… О переводе в другое отделение вас поставят в известность.

По принятым в больнице правилам, извещением родственников занимались те отделения, в которые переводились пациенты. Только с сообщением о смерти звонили не из патологоанатомического отделения, а из реанимационного.

Во время занятий со студентами, Данилов всегда выкраивал час для того, как нужно сообщать родственникам о смерти. Тут целая наука — надо правильно выстроить разговор и вовремя его закончить. О том, что пациент умер, надо обязательно сказать сразу, в первой фразе. Затем нужно коротко объяснить, почему это произошло и упомянуть о том, что было сделано для предотвращения. Говорить надо доходчиво, сочувственным голосом, между фразами делать паузы. Это если вкратце, а вообще-то памятка, которую Данилов в первый же день работы раздал всем врачам и медсестрам, была напечатана на пяти страницах.

Хуже всего общалась с родственниками Семенова. Выпаливала на одном дыхании механическим голосом: «к сожалению ваш родственник умер, организм не справился с инфекцией, примите мои соболезнования» и отключалась. Лучшим «информатором» был Гаджиарсланов, у которого все было правильным, начиная с тона и заканчивая построением фраз.

— Вы, Али Гафарович, специальный курс по общению с родственниками проходили? — спросил как-то раз Данилов. — Больно уж хорошо разговариваете, профессионально.

— Нет, не проходил, — ответил Гаджиарсланов. — Просто стараюсь с людьми по-человечески общаться, у нас в Махачкале по-другому нельзя.

После совместного обхода с Деруном (действующие лица те же, только роли разные), Данилов занялся историями болезни. Тут же рядом присела Мальцева и участливо поинтересовалась:

— Что предпринимаете по поводу статьи?

Кроме Мальцевой никто подобных вопросов не задавал, делали вид, что ничего не произошло. Ну — устал Владимир Александрович руководить отделением, такое может случиться с каждым. Передал свои полномочия коллеге и теперь наслаждается жизнью. Наслаждается, ага.

— Вчера беседовал с адвокатом, — ответил Данилов. — Но дочь советовала обратиться к киллеру.