Доказательства вины (СИ)

-- Леннокс -- это вопрос отдельный, а вас сегодня убить всё же кто-то попытался, -- вторгся в мои мысли голос Люция, и я потрясла головой, чтобы сосредоточиться на его словах. Демон, а ведь действительно -- самое главное-то мы так и не узнали. -- Я буду должен сообщить об этом в Бэллимор.

От неожиданности я оступилась и едва не свалилась кубарем по лестнице, но вампир в последний момент усел схватить меня за локоть и поддержать. Хотя чему я удивилась? Покушение на королеву, после которого та оказалась в лазарете -- это не ерунда, о таком стоит проинформировать, даже если эта королева находится в опале! Но подумать-то я об этом подумала, а вслух произнесла нечто совершенно противоположное:

-- Нет, -- Люций посмотрел вопросительно, а я прокашлялась и повторила более уверенно. -- Не надо. Не сообщай.

-- Ваше Величество, -- официально обратился он ко мне, и я закатила глаза, сразу поняв, на что он напирал. -- Ваша жизнь оказалась под угрозой, более того -- вы чуть не погибли, и Его Величество имеет право...

-- У его величества сейчас и без меня хватает проблем, -- огрызнулась я, буквально чувствуя, как с меня сползает маска спокойствия, словно ее смывал усилившийся за окном дождь. В горле застыл ком, и я с ужасом почувствовала, что могу разрыдаться прямо посреди коридора. Стресс после сегодняшнего происшествия, что ли, сказывался?.. -- С тем, что творится в Академии, я и сама справлюсь...

Ну почему, почему он мне не поверил? Почему отослал в Академию и до сих пор не захотел со мной поговорить?! Почему я снова попадаю в ситуацию, когда вынуждена что-то скрывать от него и лукавить? Опять осталась одна и снова должна справляться со своими проблемами в одиночку! Я не могу, просто не могу сейчас, пока мы в ссоре, перекладывать это покушение на плечи Адриана! Ведь что он может сделать? Вернуть меня в Бэллимор? Там я точно с ума сойду, если он будет продолжать злиться на меня и вести себя так, словно мы чужие! Да и как отреагирует он на эти новости? Встревожится? Или останется равнодушным?.. Может ли быть такое, что после того ужасного разговора он больше вообще никогда не захочет увидеть меня?!

Осознав, что мыслями я ушла уже куда-то в совсем далекую область, я повторила последнюю фразу. И хотя голос прозвучал почти нормально, Люций всё равно всё понял правильно, потому что более человеческим тоном внезапно сказал:

-- Всё наладится. Вот увидите.

-- С чего ты взял? -- уныло спросила я, даже не заметив, что Люций впервые за всё время целиком убрал из голоса официальную невозмутимость и заговорил человечным тоном, сокращая дистанцию между нами. Не в физическом, а в переносном смысле -- обычно он оставался ровно-нейтральным и с советов личного характера не давал. -- Ты же даже не знаешь, из-за чего мы поссорились. И Адриан имеет право на меня злиться.

-- Он вас любит, -- пожал плечами высший вампир, словно говорил о чем-то само собой разумеющемся, а затем пристально взглянул на меня. -- Он не убил меня только благодаря вашему заступничеству. Окажись на вашем месте любой другой -- и ему бы оторвали голову за то, что посмел вмешаться и перечить архивампиру. А вам не только ничего не было, но он даже сделал, как вы хотели. Так что всё устроится. Нам свойственно прощать ошибки тех, кто нам дорог.

Последние слова он произнес странным тоном, словно в мыслях уже был далеко от меня. Я посмотрела -- Люций продолжал идти, уйдя в свои мысли, его лоб пересекла длинная вертикальная складка, и казалось, что он обдумывал какую-то тяжелую для себя мысль. Несколько секунд я размышляла о причине его меланхолии, а потом меня вдруг осенило.

-- Когда ты вернулся в Вереантер, ты виделся с Нарциссой? -- на имени сестры Люций дернулся, и я поняла, что подумала правильно.

-- Нет, -- неохотно ответил он.

-- А почему? -- не отставала я, поскольку высший вампир замолк и продолжать беседу явно не собирался. -- Только не говори, что у тебя не было времени, я всё равно не поверю.

-- Как вы себе это представляете? -- раздраженно осведомился он, испытывая недовольство от того, что вообще начал этот разговор. Я удивленно покосилась на него -- добиться от Люция проявления сильных чувств всегда было практически невозможно. -- Мы не виделись более семидесяти лет, а последняя наша встреча была на похоронах нашего брата. Затем меня приговорили к смерти за государственную измену, и я бежал, а сестру лишили средств к существованию, и она осталась совершенно одна, причем по моей вине. А сейчас что, я должен был объявиться на ее пороге с заявлением, что я по ней скучал?! С Нарциссой этот фокус не пройдет!

-- Но ты же даже не попытался! -- возмутилась я, позабыв о собственных сердечных ранах. -- Она же твой единственный живой близкий родственник! Нельзя же теперь до конца жизни просто делать вид, будто ее не существует!

Люций упрямо сжал зубы и продолжил путь в молчании. Убедившись, что он больше не хочет ничего сказать, я только расстроенно выдохнула:

-- Ну и демон с тобой, -- и пошла дальше.