Дочка папы Карло

— Это что, я теперь рабовладелица что ли?! — дошло до меня, — НЕТ, конечно!

— Мадемуазель! А как же документы оформить?! Купчую-то! Вот тут и контора поблизости имеется. — недоумённо-услужливо напомнил о себе бывшый уже хозяин, — Надо чтоб всё честь по чести. Все знают, что Сапогов не жулик какой!

Но отправиться сразу за ним мне не дали мои же барышни. Начиная осознавать, что всё это не сон и их в самом деле прямо сейчас купила какая-то дамочка, они бухнулись передо мной на колени, снова заливаясь слезами — теперь уже благодарности.

— Да вы что?! — обалдела я, — Вставайте сейчас же! Вы не волнуйтесь, никто вас не разлучит, — сбивчиво шептала им, поднимая бедняг с земли, — я и вольную прямо сейчас оформлю…

Мысль о владении людьми категорически не приживалась в моём организме.

И тут меня ждало новое потрясение. Да такое, что я вообще перестала что-либо понимать. Особенно то, что мне теперь вообще делать.

35

Только было начавшие успокаиваться барышни при слове "вольная" снова пали на колени и залились горючими слезами, хватая мои руки в попытке их зацеловать. Боюсь, если бы вовремя не отскочила в сторону, та же участь постигла бы и мои ноги — на лицах новых подопечных — особенно старшей — проступило совершенно искреннее отчаяние. Я же абсолютно не понимала, чем вызван этот приступ паники? Что не так-то?

— Не погуби-и-и, матушка-а-а! — вопила старшая женщина, — Манька! Моли барыню, чтобы не бросала горемычных на произвол судьбы-ы! (Это уже младшей.)

— В смысле?! — опешила я.

Тётка, проворно подбирая старую потасканную юбку, опять ринулась в сторону моих ног, норовя обнять их в районе колен.

— Куда ж мы-ы-ы?! Не оставь голубушка-а! Верой-правдой отслужу-у! Руки целовать буду-у-у!

— Так, стоп! А ну перестать реветь! Стойте здесь, я скоро вернусь. — рявкнула я, окончательно ошалев от всего этого воя.

Мне явно нужна была пауза, чтобы понять, что в конце концов происходит. И пока я топала вслед за продавцом в указанную им контору, до меня, наконец, начала доходить вся патовость ситуации, которую я сама же и создала.

Купить — то крестьянок я купила. Со вполне благородной целью — освободить от ига крепостничества и не позволить бессердечным помещикам разлучить родных. Только этой самой свободы мои подопечные боялись ещё больше, чем разлуки друг с другом.

Да и в самом-то деле, чем и о чём я думала, когда совершала этот акт спонтанного великодушия?! Да ни о чём! Просто не смогла пройти мимо чужого горя. Пусть даже и себе в убыток. Понятное дело, всех не наспасаешься, но ситуация конкретно застала меня врасплох.

— Матушки мои! Это ведь пашенные крестьяне привязаны к земельному наделу. А дворовые-то не имеют абсолютно ничего! Ни дома, ни земли, ни, так понимаю, денег — куда моим девкам и в самом-то деле теперь деваться с так щедро дарованной мною волей? Вот и не хотят они её! — размышляла я, подписывая тут же состряпанные документы о купле двух крестьянок — Ефросиньи и Марии, — Вот это наворотила я дел! А мне-то что теперь прикажете делать? Выходит я что, выкупила несчастных, чтобы тут же бросить их на паперть? Ну и куда их теперь девать? Не тащить же с собой в хозяйское поместье!

Ломая голову над всеми этими вопросами, я вернулась назад к кабачку, где, изнывая от неизвестности и ожидания, с надеждой в глазах меня ждали Фрося и Маша. Жесть! Афанасий, к слову сказать, тоже уже вернулся со своих закупок и поджидал меня возле кареты. Я даже замедлила шаг, собираясь с духом, как пловец перед нырком в глубину. Ну или прыжком с вышки. Боже, что я сейчас ему скажу?!

— Афанасий, познакомься, это Ефросинья и Мария. — сделав максимально беспечное лицо, заявила я.

А что было делать, если означенные барышни уже резвым аллюром неслись в мою сторону.

— Здрась-сьте. — поздоровался кучер, недоумённо скосив глаз в мою сторону.

— Я это… крепостных купила. — набравшись духа, заявила я, — Наследство мне от тётки дальней перепало.

Вопреки моим самым ужасным предположениям, Афанасия совершенно недуманно-негаданно устроило такое моё объяснение. И даже упрёка, который я почему-то непременно ожидала увидеть (типа, "и ты, Брут?.."), в его глазах не появилось.

Осмелев немного от того, что пока довольно легко удалось объяснить своё приобретение, я, состроив деловое лицо, брякнула, что теперь надо срочно подыскать маленькую комнатку для них, пока я не закончу все необходимые дела в доме Щербаковых.

Переживать, а, в моей ситуации, точнее даже надеяться, что барышни сбегут — не приходилось совершенно.

— Ну дык это можно. — невозмутимо ответил Афанасий.