Дочка папы Карло

Я вообще первый раз видела, как гневается Сергей Львович, поэтому в душе тоже хорошо так дрогнула — в глазах его полыхал настоящий огонь. И непонимание. Ох, не так нужно было бы подавать подобные новости отцу семейства. Но всё уже сложилось, как сложилось. И теперь неизвестно ещё, на чью сторону встанет хозяин дома. Сынок — то, конечно, показал себя во всей своей красе. Однако и я, прямо скажем, не явила себя голубем мира в этом некрасивом скандале. Хоть и не была его инициатором.

В общем, пока мой оппонент заливался соловьём, выгораживая себя перед родителем, я судорожно вспоминала все сказанные мною слова, и, вроде, ничего такого уж прям критичного в них не находила: ни одного бранного слова, всё на "вы"… Ну, язва ещё та, конечно, однако же исключительно в целях самообороны. Так что мы ещё повоюем.

Немного успокоилась и начала прислушиваться к тому, что излагает там мой соперник. Молча. Всё равно вставить в его тираду хоть слово возможным не представлялось. А перекрикивать противника, пытаясь доказать свою невиновность — первый признак сомнений в собственной правоте. Ну это я так думаю. Правда, это вовсе не означает, что граф считает так же. Посмотрим. Должны же и мне дать право высказаться. Я подожду.

— Отец! Это совершенно неслыханная дерзость! Ты же слышал — она мне угрожала! — взвизгнув "праведным" негодованием, заявил отпрыск, — Ты просто обязан принять самые решительные меры!

— Что я обязан и кому, буду решать только я. — левый глаз графа вместе с щекой заметно дёрнулся, — Я так же слышал, как ты угрожал мадемуазель фон Вельф.

Голос Сергея Львовича дрогнул, показалось, что прямо сейчас его терпение окончательно лопнет и он всё-таки сорвётся.

— Но папа!.. — Андрей как будто не видел, что творится с его отцом, продолжая пытаться накрутить ситуацию ещё сильнее.

— А ну марш в мой кабинет! — сквозь зубы сдавленно рявкнул Щербаков-старший.

Младший, наконец, догадался захлопнуть рот и, одарив меня многообещающим (как понимаете речь не о приятном) взглядом, порывисто отправился к дому.

— И не смей ходить к матери! — не оборачиваясь в его сторону и не меняя интонации, добавил граф.

— Ух, вроде бы мои шансы на справедливый "суд" несколько возрастают. — подумала я, глядя в удаляющуюся спину Андрейки, — По крайней мере, меня не отправили вслед. Значит шефа всё-таки интересуют обе точки зрения. К тому же, как оказалось, он слышал достаточно, чтобы иметь основания поверить в мою версию. Хоть и боюсь представить, чего это ему будет стоить.

Я расправила затёкшие от нервного напряжения плечи и продолжила стоять молча, ожидая, когда граф немного придёт в себя и сам озвучит вопрос. Он немного постоял прямой, как палка, не глядя в мою сторону и заложив руки, сцепленные в замок, за спину — видимо, осмысляя ситуацию. Затем, наконец, развернулся ко мне относительно уже спокойный.

Я так же ровно встретила его взгляд. Да, мне удалось, хотя, уверяю вас — это было совсем непросто. Но необходимо. Чтобы никакой суеты, паники или страха не выражало сейчас моё лицо. (Ох, дорогая моя Марта! Сколько раз я ещё скажу тебе спасибо за твою жёсткую школу манер!)

За краткую секунду в глазах Щербакова промелькнуло удивление, недоверие и, кажется, даже намёк на восхищение, мол, вот даёт девчонка! Впрочем, он моментально вернул серьёзность и задал снова свой самый первый вопрос: "Что здесь сейчас произошло?"

— Боюсь, Сергей Львович, что произошло всё как раз не здесь и не сейчас. Если позволите, я расскажу с самого начала.

— В имении Уваровых? — коротко спросил он.

— Да.

— Я так и знал, что там что-то произошло между Дмитрием и Андреем. Но при чём здесь вы? — он опять поднял на меня глаза, с едва уловимой постороннему взгляду затаённой тоской ожидая услышать самое худшее, — Я вас слушаю.

Пришлось рассказывать. Осторожно подбирая слова и выражения. Правда это мало могло изменить смысл и болезненность доносимой информации. Он слушал молча. Только хмурил брови, багровея от стыда за собственного ребёнка.

Единственное, что я позволила себе утаить — это участие Александры во всей этой поганой истории. Очень уж не хотелось привлекать девочку в качестве свидетеля. Достаточно и того, что в запале ссоры, обещая доделать недоделанное Дмитрием, я упомянула его вслух. Да граф, как оказалось, и сам уже подозревал об участии Уварова-младшего в каком-то скрытом конфликте с сыном.

А Сашенька и тогда ещё натерпелась. Зачем без нужды вовлекать ещё и её? Но это ведь не ложь? Просто я опустила часть информации и коротко сообщила, что Дмитрий Алексеевич появился как нельзя более вовремя, и всё.