Дочери тишины

Дженна посмотрела в черные пустые глазницы черепов и содрогнулась. Джулия и Ханна. Это были их черепа. Их кости.

Вспомнив страшную легенду, которую ей рассказала Хэлли в первый вечер после ее приезда, Дженна почувствовала, как смертельный холод разливается по ее телу. Время от времени, гласила легенда, скелеты сестер Фиар ходят по земле.

«Сколько попыток уже сделали Фиары? — спрашивала себя Дженна, замирая от страха. — Сколько жизней они погубили ради своей безумной идеи — воскресить Джулию и Ханну?»

Фиары были увлечены своей работой — они раскладывали кости на две кучки. Дженна не могла понять, откуда они знают, какие кости принадлежат Джулии, а какие — Ханне. И надо сказать, что ее это мало интересовало. Ей хотелось одного — выбраться отсюда.

Вскоре сундук опустел. Анжелика взяла один из черепов и ласково погладила его гладкий белый верх.

— Совсем скоро, — пробормотала она себе под нос. — Ханна, девочка моя, совсем скоро ты будешь с нами.

Она осторожно уложила череп поверх одной из кучек костей, потом выпрямилась и повернулась к двери.

— Время пришло, — сказала она.

Длинный язык черного тумана появился в двери. Он перевалился через порог и заструился вниз по ступенькам. Это было только начало — целое облако черной тени стало постепенно заполнять подвал.

Невыносимый запах разложения ударил Дженне в ноздри. Внутри этого облака двигались какие-то смутные тени, еле видные создания без формы.

И снова Саймон взялся за свой медальон. Лампа зашипела, и пламя в ней уменьшилось. Черные тени сгустились, как будто они вобрали в себя всю энергию умирающей лампы.

Потоки черного тумана спустились по ступенькам и направились прямо к костям Джулии и Ханны, нежно обхватывая их, как будто гладя. Тонкие язычки тумана забирались в глазницы черепа Ханны, длинная струйка черного дыма клубилась во рту у черепа Джулии.

Саймон улыбнулся своей жене и взял ее за руку.

— Ты готова, любовь моя? — спросил он.

— Я была готова с того самого дня, когда наши бедные девочки умерли.

И Фиары принялись ходить кругами вокруг костей своих дочерей, Анжелика в одну сторону, Саймон в другую. В еле теплившемся свете лампы его лицо стало похоже на чудовищную маску, состоящую из острых краев и жестких линий. Но Анжелика с ее безумными глазами и неземной, неестественной красотой выглядела еще ужаснее.

Они остановились, взяли друг друга за руки и начали петь. Дженна не могла разобрать слова, но странный звук наполнил ее сердце ледяным ужасом. Она инстинктивно чувствовала, что в словах этой чудовищной песни содержится какое-то сильное заклятие. Злая сила. Такая мощная и свирепая, что все в этом подвале подчинено ей.

Лампа в последний раз мигнула и потухла. Тени заполнили комнату. Дженна думала, что сейчас она задохнется от отвратительного запаха и вкуса смерти, которые несли с собой Саймон и Анжелика. Теперь она видела только бледное свечение белого платья Анжелики, а также сияющие в темноте зубы Саймона.

— Пожалуйста, — прошептала Дженна. — Помогите. Помогите нам, кто-нибудь.

Но она знала, что никто ее не услышит, никто не поможет ей.

Хэлли и она попали в ловушку по милости супругов Фиар. По милости. Но ни Саймон, ни Анжелика не знали значения слова «милость».

Внезапно между сцепленных рук Фиаров появилось странное бело-голубое пламя, которое осветило холодным мертвенным светом весь подвал. Тени, казалось, всасывали в себя это пламя, питались им, становясь все плотнее, сгущаясь и вбирая в себя все больше и больше зла.

Дженна поняла, что не может на это смотреть. Взгляд ее упал на две кучи костей, и она услышала слабый звук, который повторял ритм песнопений Фиаров.

Ноги ее стали ватными и подогнулись. Она выдохнула воздух с громким стоном и упала на колени на холодный влажный пол.

Кости дрожали. Шевелились. Двигались.

— Нет! — прошептала Дженна. — Нет!

Саймон отпустил руку Анжелики, и они оба отступили назад. Бело-голубое пламя повисло в воздухе. Оно горело само по себе, пугая Дженну своей самодостаточностью. В глазницах черепов тоже зажглись язычки этого пламени. Стук костей становился все громче и громче, пока подвал не начал сотрясаться.

Дженна закрыла уши руками. Изданный ею крик ужаса заглох в треске, который издавали кости.

Голоса Анжелики и Саймона стали громче, сливаясь в торжественную, ритмичную песнь. Потом голос Анжелики превратился в какой-то непонятный визг, а голос Саймона — в кряхтение. Если бы Дженна не видела их своими глазами, она бы ни за что не подумала, что это голоса человеческих существ.

Вокруг супругов Фиаров в бешеной пляске дергаись черные тени.

Вдруг треск костей прекратился. Внезапная тишина потрясла и напугала Дженну гораздо больше, чем все, что было до того. Она ахнула, и руки ее, так и зажимавшие уши, безвольно упали вдоль тела.

Кости медленными, странными и страшными движениями поднимались с пола.

Глава 22

Дженна с ужасом смотрела на эти странные движения.

Маленькие кости соединялись друг с другом, образуя ладони, ступни и позвоночник. Потом по одной к ним присоединялись большие кости ног и рук.