Дочери Рима

— Кстати, — произнесла Марцелла после вежливого совокупления, во время которого она изображала большую, чем обычно, страсть. — Я недавно говорила с императором Отоном, и он сказал, что мог бы дать тебе пост в Риме. Разве это не чудесно?

— Представить себе не могу, как это могло прийти ему в голову, — ответил Луций, натягивая на себя покрывало. — У Отона и без того нет недостатка в фаворитах, которых он желал бы вознаградить в первую очередь.

— Я одна из его фавориток, Луций. Он обещал оказать мне любезность, — произнесла Марцелла, нежно прижимаясь щекой к плечу мужа. Она видела, как это делала Лоллия, когда хотела добиться чего-то от мужчины. — Ты всегда говорил, что хочешь получить пост в Риме. Мы могли бы наконец обзавестись собственным домом. Я бы уже в этом же месяце подыскала для нас уютное гнездышко.

— Мне все равно, — зевнул Луций. — У меня мало денег.

— Луций, я замужем за тобой вот уже четыре года, — заговорила Марцелла, пытаясь придать голосу нежность. — Разве не пора нам иметь собственный дом? Я больше не могу жить у родственников.

— Уверен, они готовы потерпеть твое присутствие, — Луций закинул руки за голову, чем вынудил жену убрать голову с его плеча. — Отон не даст мне поста в Риме до тех пор, пока не выяснится судьба Вителлия, так что какой смысл тратиться на дом? Да и зачем торопиться? Не думаю, что я пробуду в Риме не дольше, чем несколько недель.

— Но если бы мы обзавелись крышей над головой, у нас наконец появилось бы место, которое мы могли бы назвать своим! Пусть даже самое скромное жилье…

— Я сказал «нет», Марцелла.

— Луций, я больше не могу здесь жить! — Марцелла привстала в постели. — Ты не представляешь себе, какая ужасная женщина моя золовка! Она сует нос в мои вещи, роется в моих свитках! Она разбавляет водой мое вино! Она высаживает жуткие цветы! Она…

— Тебе нужно считаться с ней, — ответил Луций и снова зевнул. — Разбуди меня к обеду, хорошо?

— Можешь просыпаться прямо сейчас, Луций Элий Ламия. — Марцелла потрясла мужа за плечо, и он открыл глаза. — Послушай меня, я пытаюсь быть хорошей женой. Ты ведь хочешь, чтобы кто-то следил за тем, чтобы твоя тога всегда была накрахмалена, хочешь, чтобы тебе помогали подниматься по служебной лестнице? Так дай мне возможность иметь собственный дом, и я сделаю для тебя все. Я умная женщина, и это пойдет тебе на пользу. Почему же ты не хочешь воспользоваться мной?

— Потом, — устало махнул рукой Луций. — Когда все успокоится.

— Ты повторяешь эти слова вот уже четыре года. Так ты не хочешь дать мне дом? Я никак не пойму — ты настолько скуп или тебе неприятно мое общество?

— Иногда, — отозвался Луций и перевернулся на другой бок.

— В этом мнении ты можешь оказаться в меньшинстве, — произнесла Марцелла, обращаясь к спине мужа. В эти моменты ею владело отчаянное желание вцепиться обеими руками супругу в горло и его задушить. — Если у тебя, Луций, нет чувств, чтобы по достоинству оценить меня, то у многих других мужчин эти чувства есть. Включая императора Отона.

— Значит, вот как ты вырвала у него это обещание? — Луций посмотрел через плечо. — Надеюсь, в знак благодарности ты получила от него и какие-нибудь приличные драгоценности. Есть у него такая привычка. Он вечно дарит чужим женам побрякушки и тут же о них забывает. Не думай, что ты чем-то отличаешься от остальных.

— Верно, — прошипела Марцелла, выскакивая из постели. Ей казалось, будто ее кожа горит и от нее сейчас воспламенятся простыни. — Лучше бы у меня вместо мужа был слизень, Луций. Я развожусь с тобой!

— Твой брат тебе этого не позволит, — ответил Луций, не открывая глаз. — Он считает меня весьма полезным человеком. Мои связи, которыми я обзавелся в Иудее в этом году, очень даже помогают ему в сенате.

— Тогда я попрошу разрешения на развод у императора!

— Отлично. И он тут же отдаст тебя замуж за одного из своих любимчиков. Вот только бы знать за кого? — Луций снова зевнул. — Дай мне поспать, хорошо?

Казалось, волосы на ее голове превратились в клубок ядовитых змей. Марцелла по-детски сорвала с мужа покрывало и в сердцах швырнула его на пол. Луций взвизгнул, а она, пронзив его полным ненависти взглядом, не говоря ни слова, схватила со стула платье и выбежала из комнаты.

— Марцелла, — обратилась к ней вышедшая в атрий Туллия. — Рабы сказали мне, что приехал твой муж. Как радостно видеть его здесь после столь долгого отсутствия! Мы устроим званый ужин в его честь…

— Устраивай, — отозвалась Марцелла, со злостью затягивая на платье пояс. — Я приготовлю для него яд.

Туллия не слушала ее и продолжала трещать.

— …я уверена, что он немало поиздержался в дороге. Думаю, тебе следует попросить Лоллию, чтобы та уговорила своего деда одолжить ему денег…

— Стоит ли? Дед Лоллии предпочитает получать выгоду от своих заемщиков. А чем он обязан Луцию?

— Но ведь он оказал честь такому выдающемуся…

— Туллия, Луций — всего лишь обычный бездельник. Он живет за счет родственников жены, пытается переложить свои долги на других…

— Не хочу слышать твоих несправедливых слов о столь славном человеке…