Дочери Рима

Марцелла посмотрела на свои руки. Те дрожали у нее на коленях — не от страха, от возбуждения. Она никак не ожидала, что ужас неизбежной войны и волнение будут пытаться побороть друг друга в ее душе. Что ладони ее станут потными. Что ей будет стоить немалых усилий не выдать дрожь в голосе. А еще она никак не ожидала того, какая гигантская волна удовлетворения накроет ее, когда увидела в глазах Алиена хищный блеск.

Нет, конечно, все могло обернуться с точностью до наоборот. Войны — вещь непредсказуемая. Но если Алиен предаст, если он сможет переманить вслед за собой на сторону Веспасиана целую армию, если Веспасиан в конце концов облачится в пурпурную тогу… то на трон нового императора возведет отнюдь не Алиен. Императорским венцом Веспасиан будет обязан ей, Корнелии Секунде, известной, как Марцелла.

Она до сих пор время от времени перечитывала свои исторические хроники. Однако записанные на свитках, они казались какими-то безжизненными. И зачем ей только понадобилось часами корпеть над этими никому не нужными воспоминаниями? «Зато теперь я тружусь не над свитком, а над чем-то более важным!».

Марцелла пригладила волосы, поправила платье и отдернула занавески паланкина. Может, стоит пройтись по форуму и до полуденного зноя сделать кое-какие покупки?

Она вышла из носилок и тотчас увидела среди толп домохозяек и лавочников знакомую белокурую головку.

— Диана! — она помахала кузине, за которой едва поспевали два раба.

Та помахала ей в ответ. Марцелла ответила ей улыбкой. Диана больше не вызывала в ней ни раздражения, ни зависти.

Иметь свободу, какой нет ни у кого, и тратить ее на каких-то лошадей и колесничий, — подумала Марцелла. Нет, я буду возводить на трон императоров.

— Пришла за покупками? — спросила она у кузины, когда ты подошла ближе. — Мне казалось, ты понятия не имеешь, как это делается.

— Отцу нужен черный каррарский мрамор, — ответила Диана, пожимая плечами. — Я обещала ему, что сделаю заказ. Кстати, а что это за юноша вылез из твоего паланкина?

— Какой юноша? — уклончиво переспросила Марцелла.

— Ну, только кто, такой темноволосый. Похож на сына Веспасиана.

— А, ты вот о ком! — Марцелла изобразила легкомысленный смешок. — Он вот уже целый год в меня влюблен. Или ты не знала? Требует, чтобы я развелась с Луцием и убежала с ним на поиски вечного блаженства.

— Ммм, какая прелесть, — Диана остановилась, чтобы потрогать пальцем небольшую каменную статуэтку лошади. Марцелла облегченно выдохнула. Умом Диана не блещет, зато в наблюдательности ей не откажешь. О чем следует постоянно помнить.

— Ой, посмотри сюда! — она потащила кузину к палатке, в которой продавались бронзовые чащи и фигурки. — Насколько я понимаю, после покупок ты сразу отправишься в цирк? — поинтересовалась она как бы невзначай, щупая отполированное до блеска блюдо.

— А какой нынче толк ходить на бега? — неожиданно вспылила Диана.

— Неужели ты до сих пор сердита на «синих» за то, что они забрали себе все призы на Вулканалиях? — Марцелла вздохнула. В этом году Вулканалии были отпразднованы с размахом. В костер, чтобы умилостивить Вулкана, бога огня и кузнечного ремесла, были брошены рыбы из Тибра. В конечном итоге праздник вылился в массовое запекание рыбы, и Вителлий не имел ничего против. Народ веселился от души — все кроме Дианы, на глазах у которой «синие», несмотря на изнуряющий зной, побеждали гонка за гонкой. — Ты ведь знаешь, что всех призов никому не выиграть.

— Никому, кроме «синих», — Диана с недовольным видом посмотрела на свое отражение в бронзовой сковородке. Лицо ее было искажено гневом и неровной поверхностью металла. — Или тебе неизвестно, что Фабий Валент специально подстраивает победы «синих», лишь бы только угодить Вителлию?

— И что? — пожала плечами Марцелла. — Главное, чтобы зрителям было интересно. А кто победил и как, это никому не нужные мелочи.

— Верно. Такое случается, и ничего страшного в этом нет, — огрызнулась Диана. — Но ведь не все же гонки подряд! Все до одной!

— Тогда пожалуйся императору.

— Он лишь смеется и говорит, что я ничего не ем, и потому «синие» постоянно выигрывают. — Диана сложила на груди руки. — Дело даже не в том, что другие партии постоянно проигрывают забеги. На прошлой неделе погиб колесничий «белых». Он посмел обогнать «синих», и по приказу Фабия преторианцы избили его до смерти. Чтобы преподать урок всем остальным.

— Это долго не продлится, — успокоила ее Марцелла.

— А что тем временем может случиться с моими гнедыми? — бросила ей Диана. — Откуда им знать, кто такой император или что они бегут за другую партию? Им просто хочется победы. Ты знаешь, что бывает с лошадьми, когда их учат проигрывать? У них не выдерживает сердце, — Диана в гневе вскинула голову. — Говорю тебе честно, я не собираюсь с этим мириться.