Доченька. Возвращение

Наконец Мелина вышла из аббатства не ради воскресной прогулки. И никого из монахинь не было рядом… Не было и других сирот. Она перешла через площадь, держась за руку своей новой мамы. На ее кошачьем личике сохранялось выражение и удивления, и радости. Последний час в аббатстве показался ей очень долгим. Нужно было сделать то, что представлялось девочке малоприятным, — к примеру, поцеловать каждую из воспитанниц приюта и сказать «до свидания» сестрам и маме Тере. Сборы были просто бесконечными! Однако, несмотря на снедавшее нетерпение, она сумела сдержаться. Мелина интуитивно понимала, что в ее интересах скрывать плохие черты своего характера. Но радость девочки была так велика, что она не смогла попридержать свой язычок, прощаясь с маленькой Мадлен. Она прошептала девочке на ушко: «Теперь у меня тоже есть мама! И она богаче твоей! Она купила мне кучу игрушек и новых платьев!»

Никто не услышал этих слов. Монахини, растроганные происходящим, не заметили ни мстительного выражения лица Мелины, ни расстроенного — маленькой Мадлен. Поэтому первой, поспешившей принять ангельский вид, удалось избежать заслуженных нравоучений.

Что до Мари-Терезы Берже — «мамы Тере» для всех девочек, совсем маленьких и подростков, — она не поняла, почему ласковая Мадлен, которую она уже многие годы считала своей дочерью, молча плачет над своей вышивкой. На расспросы девочка ничего не ответила, чтобы не выдавать злюку. По правде говоря, она настолько боялась Мелину, что ее уход стал для нее большим облегчением, как и для большинства воспитанниц приюта. Однако мама Тере решила, что Мадлен грустит из-за расставания с одной из подружек.

***

Мари открыла дверь и ввела Мелину в просторный вестибюль с плиточным полом и стенами, обшитыми светлыми деревянными панелями, который сразу понравился девочке. Щелчок замка объявил об их приходе. Обитатели дома поторопились выйти в вестибюль, чтобы поздороваться. Камилла, которая поджидала возвращения матери у окна, появилась первой. Она сказала радостно:

— Здравствуй, Мелина! Добро пожаловать домой!

Следующей показалась Нанетт. Она вышла из своей комнаты, подозрительно поглядывая на девочку, которую уже заранее недолюбливала. Из своего кабинета, где он разбирал почту, вышел Адриан. Оба поздоровались с девочкой. Доктор произнес радушно: «Ну, здравствуй!», старушка ледяным тоном обронила: «Vai quo?»[6]

— Любой смутится, если на него так пристально смотреть! — воскликнула Мари. — Мелина, познакомься с Нанетт, которая заменила мне мать, с Адрианом, твоим отцом, и Камиллой — моей самой младшей дочкой.

— Здравствуйте! — пробормотала девочка, переминаясь с ноги на ногу.

— А теперь, когда все формальности соблюдены, давай я покажу тебе дом! — предложила Мари.

Девочка не успела ответить, как Нанетт, которая все это время внимательно ее рассматривала, громко озвучила на патуа часть своих наблюдений:

— Вот несчастье! Она щуплая, эта девчонка! И на мать похожа так, что страх берет!

— Бабушка, не говори на патуа, ты же знаешь, что я ничего не понимаю! — попросила Камилла. — И потом, это невежливо по отношению к Мелине.

— Главное, что Мари понимает! А ты притворяешься, что не понимаешь сельский говор, потому что твой отец, видите ли, доктор! Не строй из себя барышню!

Дочь Леони, оробев, уцепилась за руку Мари. Она чувствовала враждебность, исходившую от старушки, и инстинктивно поняла, что труднее всего будет очаровать ее. Камилла угадала состояние девочки. Она готова была сделать все, чтобы ее новая сестричка чувствовала себя в их доме комфортно, а потому предложила Мелине:

— Чего тебе больше хочется: увидеть сад или свою комнату?

— Комнату! И игрушки!

Лишь только прозвучали эти сказанные тихим голосом слова, как все трое сорвались с места и побежали вверх по лестнице. Адриан с удивлением смотрел, как Мари взбегает по ступенькам с таким же энтузиазмом, что и девочки. Он улыбнулся. Однако взгляд его затуманился, стоило этому трио скрыться в коридоре. Он подумал о капризах судьбы, которая, невзирая на все усилия Леони, привела этого ребенка в его дом.

«Ну, будь что будет! — сказал он себе. — Придется считаться с тем, что в семье появился ребенок, которого нужно растить!»

Доктор Меснье не знал, что эта мысль окажется пророческой. Отныне им придется считаться с присутствием Мелины в их жизни и со всеми последствиями этого присутствия…

А пока девочка сидела на краю своей кровати и с восторгом смотрела на подаренную Мари великолепную куклу. У нее были целлулоидные руки и ноги и фарфоровое личико с розовым румянцем, а еще — светлые волосы под симпатичной кружевной шляпкой.

Не успела девочка выразить свое восхищение, как Камилла показала ей стопочку аккуратно сложенных вещей:

— А наряды куклы ты видела? У нее есть бархатное пальто и еще одно платье, расшитое цветами! Ты сможешь ее переодевать!