Доченька. Возвращение

Камилла сорвала травинку и стала ее грызть. Стараясь, чтобы голос прозвучал как можно более безразлично, она спросила:

— Но тогда тебе снова придется брать деньги в долг! Тебе ведь так повезло: банк согласился выдать тебе ссуду, и это благодаря Гийому Герену, я правильно поняла?

Поль вонзил вилы в землю и нахмурился.

— Долго же этот мсье Герен думал, прежде чем согласиться! Кстати, в Прессиньяке он больше не показывается, и меня это нисколько не огорчает. Знала бы ты, Камилла, как тяжело и унизительно ждать жеста доброй воли от молодого кретина, который ест с золота и отказывает тебе в деньгах на развитие своего хозяйства! Но в конце концов он меня пожалел. Ну а вы, когда возвращаетесь в Обазин?

— Послезавтра, надо полагать, — вздохнула она. — Мы не можем оставаться дольше, потому что бабушка Нан скучает. Думаю, женщина, которая за ней сейчас присматривает, намучилась с ней!

Полю не терпелось продолжить работу, поэтому он сказал:

— Ты не забыла, сестричка, что сегодня вы ужинаете у нас? Мне, конечно, хочется еще с тобой поболтать, но…

Камилла поняла и поспешила попрощаться. На сердце у девушки было тяжело. Ей хотелось услышать из уст Поля имя Гийома, но результат ее разочаровал. Она прошла вдоль загородки, за которой дремали серые курочки породы леггорн и небольшое стадо гусей. Из овчарни доносилось жалобное блеяние козлят, которых матери настойчиво отталкивали от своих сосков, приучая кушать самостоятельно.

«Вся моя родня довольна своей жизнью! — сказала себе Камилла. — Лизон и Венсан обожают друг друга, и у них уже трое детей. Поль и Лора тоже живут в любви и согласии, и их жизнь фермеров им в радость. Мелина получает любого парня, какого захочет, стоит ей только поманить его пальцем! О папе и маме я вообще молчу: целуются, как влюбленные, и это в их-то возрасте… А мне положено только учиться, и боже упаси произнести имя того, кого я люблю…»

Горькие слезы навернулись на глаза. Она вышла на проселочную дорогу, стирая жемчужные капельки, катившиеся по ее загорелым щекам. И вдруг ей в голову пришла идея; Камилла свернула направо и вошла под сень деревьев Волчьего леса. Летом они с матерью и Мелиной приходили сюда, и Мари показала им источник, журчавший на ложе из мха. Камилла плохо запомнила дорогу, но продолжала идти, положившись на интуицию.

«Мама говорила, что он исполняет желания! Я точно знаю, о чем попрошу…» — думала она, рыдая.

Камилла руками раздвигала колючий кустарник и папоротники, пробиралась через молодую поросль терновника. Ее сандалии уже были порядочно испачканы грязью, но она упорно шла по следам своей матери и многих девушек, живших в минувшие столетия. Все они однажды, устав горевать, приходили сюда, чтобы доверить свои надежды источнику в Волчьем лесу.

Наконец Камилла нашла тропинку. Дойдя до ручья, она присела на влажную землю. Из самой глубины сердца поднялась жалобная мольба о счастливой любви:

— Я так хочу стать женой Гийома! Волшебный источник, ты ведь умеешь исполнять самые заветные желания! Помоги мне! Никогда я не полюблю другого! Господи, умоляю, сделай так, чтобы моя мечта сбылась!

Обазин, Рождество 1952 года

Мари прикрепила позолоченную металлическую птичку на одну из нижних веток елки.

— Луизон, посмотри, она сияет! Правда, у нас красивая елочка, вся в гирляндах и со звездой на макушке! Взгляни на эту птичку! Твоя мамочка ее обожала. Этой игрушке уже много лет…

Мари прекрасно помнила, как покупала эту елочную игрушку на рынке в Тюле, «городе семи холмов», как говорил ее отец.

С кресла раздался веселый лепет десятимесячного малыша. Он протягивал свои розовые ручки к елке — его привлекали блестящие украшения. Мари прежде не доводилось видеть такого послушного и спокойного ребенка, как сын Матильды.

— Может, на следующее Рождество выпадет снежок, мой маленький Луизон! Ты уже научишься ходить, и мы вместе слепим большого снеговика в саду! А пока нужно кушать бабушкин суп, чтобы поскорее вырасти!

С канапе послышался смешок — там Адриан читал газету «La Montagne».

— Этого малыша ты избалуешь еще больше, чем остальных! Хотя ему это пойдет на пользу. Матильда с ним не слишком ласкова. Что до его отца, то я лучше промолчу. В прошлое воскресенье мы пригласили его пообедать с нами в Бриве, и он стал критиковать мои политические взгляды! Этот фат, видите ли, не любит де Голля! Ну и на здоровье! Но я, как бывший сопротивленец, восхищаюсь генералом. И надеюсь, что он станет нашим президентом и республика, наконец, окажется в хороших руках! Мой голос я отдам за него не задумываясь. И уж точно не потерплю, чтобы жалкий парикмахеришка диктовал мне, что я должен делать!