Дочь Земли

Оборотень посматривал, подсовывал поближе ломти чего-то мясного, но, поскольку этим безмолвным увещеваниям увлеченная сладостями Дана не вняла, оставил её в покое. В самом деле - пускай ест, что хочет, лишь бы не стеснялась и голодная не сидела. Но Дана, по всей видимости, стесняться как раз и не собиралась. Она уже вполне освоилась и безошибочно определила, что массивный Ноэл побаивается её едва ли не больше, чем испугалась она, впервые разглядев его поближе. А теперь Дана уже могла смотреть на него прямо и не бояться. И созерцание это приносило ей пока самой непонятное, но совершенно явственное удовольствие. От него исходило обаяние. Обаяние большого и мягкого плюшевого мишки. Такого основательного, доброго, заботливого. Такого добродушного, но одновременно непоколебимо надежного, как стена. Дана вдруг почувствовала, как у нее начинают помаленьку тлеть щеки. Что-то было не так. Что-то с нею явно происходило. Она с младенчества слыла по натуре букой. Она очень сложно и долго шла на сближение, предполагавшее нечто больше обыкновенной дружбы. Она привыкла не выказывать лишних эмоций и всячески подчеркивать, что отлично чувствует себя одна. Так было всегда. И даже с Андреем, ставшим в итоге первым её мужчиной и любимым мужем. А после кошмарной Андрюшиной гибели, Дана вообще поставила на себе крест. Не нужен ей никто, не хочет она, да и невозможно это, наверное. Учитывая, что людей здесь нет, а сама она после переделок неизвестно кто и зовется непонятно!.. Но правда оставалась правдой. Рядом с Ноэлом с нею что-то творится. Особенно, когда он - как сейчас.... Близко.... Слишком.... Слишком близко!..

Дана со звоном отложила вилку, торопливо вытирая салфеткою губы, поднялась, уводя взгляд, чтобы он не заметил, не догадался!

- Ноэл, все отлично. И очень вкусно, спасибо. Но, по-моему, я переела. Мне нужно к себе. Попозже увидимся. Не возражаешь?

Натурально получилось. Подвоха не заметил. Помотал головой, подкладывая себе добавки.

- Хорошо-хорошо, - согласился почти радостно. - Пойди, отдохни... и так далее. Но если неважно станет, сразу меня зови. Я в аптечке пороюсь...

- Ноэл, у меня аптечка тоже есть. - Дана неловко улыбнулась. - Не переживай. Это мелочи. Просто я забыла, что объедаться вредно. Все было вкусно чересчур!

- Точно? - расплылся он в улыбке. - Я рад. Не думал, что моя стряпня так тебе понравится.

- Ты сам готовил?! - от удивления Дана даже про инсценировку недомогания забыла.

- Ну... да.... - бормотнул он, смешавшись. Люблю это дело. Когда время есть и настроение. А чего?

- Обалдеть! - вымолвила Дана и, выскользнув за двери, стремглав понеслась в свою комнату. Оказавшись внутри, заперлась, приземлилась на кушетку и уставилась себе на колени. Точнее - на руки, которые на них лежали. Руки дрожали. В животе, внизу, уверенно расположился тугой пульсирующий комок, а щеки нестерпимо пылали с ушами вместе.

'Вот это ужас! Вот это жесть! И угораздило же! Да еще - в кого!!!..'

...Оставшийся в одиночестве Ноэл, тотчас отставил еду. Нервно прошелся по залу. Переминаясь, замер у обзорного экрана. Постоял, кусая губы. Хмыкнул смешком угрюмо. Вздохнул.

'Ну ты, дружбан, мозгами поехал. Конкретно поехал, с горочки. Хорошо, хоть руки при себе удержал. Хотя и ой как чесались! Вовремя девочка уйти решила....' Перед глазами опять промелькнуло нежное милое личико. Маленький пухлый ротик. Золото длинных ресниц. Сияние солнечных прядок.... Дышать стало тяжело, а мышцы словно закостенели от поднимающегося откуда-то изнутри горячего давящего вала.

'Ого, приятель!.. Да это серьезно!'

* * *

- Сразу наказывать будешь?

- Зачем?.. Для начала выслушаю.

- А нечего мне сказать. Я поступила, как считала нужным.

Он развалился в кресле. Сверля её глазами, процедил:

- Да ты ревнуешь, Алира. Не больше и не меньше. Отсюда эта глупость. Включить благородство и избавиться... от соперницы так называемой.

Аля рассмеялась сухо, подошла поближе, наклонилась.

- Ну какая... такая... ревность? Господин хо-зя-ин? Ты меня колоти побольше. И унижай почаще. И тогда от моей... ревности!.. с любовью вместе... останутся ненужные... невыразительные... воспоминания! - Скривила губы саркастично. Отпрянула. Отвернувшись вполуоборот, проговорила в стену:

- Если боль не ломает, она закаляет, верно? Это то, чему ты стремился меня научить. Да.... Но при этом теряется такая малость, как чувства. Не ко всем и всему. А к тому, кто боль причинял.

Повернула лицо рывком. Посмотрела с покорной грустью. И вдруг улыбнулась. Да так, что у рагезта мурашки по коже побежали. За завесой зеленых глаз ему привиделись другие. Липкие. Змеиные. Упирающиеся в него с дерзкой циничной веселостью. Помедлив, и насладившись эффектом, этот кто-то, не размыкая губ, прошептал в голове злорадно:

- У нас прекрасные перспективы. Главное, назад не оборачиваться....

* * *

- Ну, а ты как хотел? Чтоб она за тебя по жизни держалась и молилась, как на господа бога? Она выросла, Краасс! Твоя несмышленая. Твоя безответная. Она уже взрослая. Она уже сильная. Она - посильнее тебя!..