Дочь Земли

Джунгли отступили. Остались далеко позади. В жарких лучах полуденного солнца по имени Ротэу, перед нею вставал во всей красе волшебный, величественный город. Издали отчетливо видно: контуры большинства зданий источают собственное, рассеянное радужное сияние, колеблющее окружающий воздух подобно колдовскому миражу. Гипнотизировала и завлекала цветовая гамма. И красота, и гармоничность форм. Тут не было места темному или блеклому. Расцветка построек напоминала окрашенный жемчуг - нежных, пастельных тонов, дополненный всплесками ярко-белого, солнечно-желтого, небесно-голубого. Аля, который раз уже, вздохнула глубоко, до дрожи, впитывая глазами приближающееся великолепие. Ну кто поверит, глядя на него, что исконные обитатели этого обилия света и умиротворенной чистоты - самые страшные в мире убийцы?!..

Рагезты - великие эстеты. Прекрасное и совершенное их манит, как магнит. Это оттого, что энергетика гармоничного на порядок выше, чем у неправильного, уродливого и болезненного. А трансформеры, помимо еды как таковой, постоянно подпитываются аурой приближенного пространства, которое выполняет функции устоявшегося источника сил и самообновления. И поэтому стараются окружать себя, по возможности, наилучшим. Разумеется, потребности свои вампиры строго дозируют, не опускаясь до безрассудного разгульного уничтожения. Мне хочется сравнить их с настоящими гурманами-людьми. Такой не будет нажираться, тупо набивая желудок любой мало-мальски подходящей пищей. Ему важна, в первую очередь, эстетическая суть блюда. Он сперва полюбуется оформлением, насладится изысками аромата, а уж после - неторопливо и прочувствованно - вкусом каждого кусочка.

Зэер, как-то продемонстрировал Але процесс наглядно. Она, путешествуя побережьем, наткнулась однажды на чудной красоты цветущее деревце. Бледно-розовые лепестки соцветий искрились тысячами золотых пылинок и казались сотканными из радуги и тумана. Сердцевинки перемигивались ультрафиолетом бегущих каскадами огоньков, а листва ветвей переливалась всеми оттенками от нежного салатового глянца, до глубоко насыщенного тона морской волны. Со всей осторожностью, испросив мысленно прощение - Аля всегда поступала так, когда предстояло действовать во вред нейтральному живому организму - она отрезала небольшую веточку и, принеся во дворец, торжественно предъявила свое сокровище случившемуся поблизости наставнику. Рагезт очень заинтересовался.

- Действительно красиво. - Согласился воодушевленно. - И притягательно... крайне, я бы сказал... - Он вздохнул, отступая на шаг от протянутых ею цветов.

- Да ты понюхай! - Не унималась девочка. - Это же невероятное что-то!.. М-м-м, прямо голова кружится. Ну понюхай, пожалуйста!

Зэер сосредоточился.

- А там еще такие остались?

- Конечно. - Немного растерянно ответила она, не понимая, к чему он клонит.

- Значит, тебе не будет жалко, если конкретно эти цветы... - Зэер помялся, - завянут?

Аля рассмеялась.

- Ну, завянут, и что? Я не встречала еще настоящих живых цветов, которые бы в отрезанном состоянии жили вечно.

- Так ты не против? - Снова спросил он.

Аля недоуменно пожала плечами, не понимая.

- Не-ет. - Протянула удивленно.

- Хорошо. - Зэер осторожно принял из её руки ветвь. Отошел в сторонку, внимательно разглядывая. Закрыл глаза, поднес цветы к лицу....

Аля шепотом ойкнула. Окраска растения начала меркнуть. Тона тускнели, темнели. Сменялись грязно-серым и глинисто-пыльным. Рагезт не шевелился, не раскрывал глаз. На лице отчетливо читалось довольство и разнеженная расслабленность. И Але причудилось, вдруг, что живое мерцание цветов впитывается в него, как в губку, и насыщает собою застывшие в окаменении черты. Губы сделались ярче. Волосы отливали жидким серебром. Кожа, казалось, светилась. А когда трансформер вновь распахнул глаза, они полыхнули фиалково-синим неоновым огнем. Да, Зэер, несомненно, преобразился. Вот только диво-растения больше не существовало. В ладони рагезта скрючилась беспомощно сухая мертвая загогулина с невыразительными сморщенными лоскутками свисающих с нее останков листиков и цветков. Зэер посмотрел на Алю, потом - себе на руку. Брезгливо сморщил уголок рта. Разжал пальцы. Ветка полетела на пол. Едва коснувшись мраморных плит, рассыпалась золой.

Аля расстроено хлопала глазами. Возмущаться? Протестовать?! А что изменится? Она же ему сама, фактически, разрешила, не сообразив, что он делать собирается. Теперь кулаками махать поздно!

Зэер, заметив, как она обижена, расстроился не меньше. Принялся бурно извиняться. А, под конец, предложил смотаться за новым образцом. Аля в ужасе затрясла головой:

- Ни за что!! - она, даже, ногами затопала. - Показать тебе место, чтобы ты разочек полакомился, и - прости, прощай, мне не хотелось?! Нет уж, извиняйте!!..

Неизвестно, чем бы препирания эти у них закончились. Но тут вмешался хранитель:

- Спор неуместен. Данная форма жизни мне известна. Желаете копию?

Зэер и Аля разом замолчали, энергично закивали головами.

- Делаю. - Отозвалось утвердительно.