Дочь Земли

Роттон... великолепная планета! С богатейшими естественными ресурсами. Остальные два живых мира - заповедники с поселенными недавно людьми. На эти новые колонии возлагаются немалые надежды, вложено колоссальное количество средств. Потерять их будет жестоким ударом. Как ни претят до сих пор Але жизненные устои рагезтов, с меркантильной точки зрения она отлично их понимает. И постарается помочь. Точнее - поможет, если мешать не будут....

- Хорошо. - Отозвалась спокойно и почтительно на вступительный монолог командующего. - Сделаю все, чтобы результат был положительным. Но для этого мне нужны определенные условия. Озвучить позволите? - Увидев их сдержанные кивки, твердо продолжила:

- Я прошу мораторий на любое воздействие на планету и её жителей в течение трех космосуток после того, как выясню точное месторасположение бомб. За это время, я установлю тесный контакт с эгрегором. Велика вероятность, что совместно мы сможем ликвидировать установки силами самой планеты, не прибегая к вмешательству извне. Ваша задача в данной ситуации - поведением и прямым обращением показать Роттону свое расположение и лояльность. Настройтесь на его природные частоты и поддерживайте с ним непрерывную связь. Это будет немаловажным стимулом для планеты к сотрудничеству и доверию.

- Какие гарантии, что все произойдет в соответствии с уверениями Стража? - подал голос кто-то из командиров.

- Какие гарантии, что, даже зная наиточнейшее расположение бомб, вы сможете уничтожить их, не причинив вреда экосистеме планеты? - повысила голос девочка.

Трансформеры молча переглядывались.

- Кто-нибудь даст мне гарантии?! - Её голос зазвенел, вдруг, металлом. - Нет?.. Каких тогда гарантий вы требуете от меня, уважаемые?.. У нас с вами разница в одном. Мои действия, если не окажутся результативными, то и вреда, одновременно, не принесут. И тогда ваши руки будут развязаны для поступков более радикальных и роковых.

Она быстро поднялась, запахнула плащ. Смотрела холодно и вызывающе.

- Ваш ответ, Властители.

Медленно, одна за другой, вверх поднялись открытые ладони. Знак согласия. Девочка удовлетворенно кивнула.

- Итак, господа, сейчас я навещу вашего пленника. И сделаю это самостоятельно, без присутствия кого-либо еще. А когда покину его - начинайте отсчет времени. Но - не раньше!

Развернулась, упруго зашагала к выходу. Повелительным жестом приказала открыть двери. Вышла. Не повернув головы, ни на миг не замедлив шага. Трансформеры, не двигаясь, провожали её взглядами. В глазах читалась смесь раздражения и недовольства, но - в то же время - и смирения невольного перед её неукротимой уверенностью и внутренней силой.

- Как думаете, насколько она может быть опасна для нас самих? - поинтересовался один задумчиво.

- Спроси у Императора, если не опасаешься за свою шкуру, Элти, - ядовито процедил другой. - Он тебе все по полочкам, красиво так и доступно, разложит.

Первый покачал головой. Философски заметил:

- Пусть здравствует Император.

- Воистину! - откликнулись остальные.

- И держит в узде свою любимую зверушку как следует - прибавил кто-то иронично. Ответом ему послужили лишь сдержанные многозначительные вздохи.

* * *

Он скрючился, втиснувшись в угол. Подтянув колени к груди, уткнулся в них подбородком. Камера, куда его забросили, похожа, скорее, на будку или небольшой платяной шкаф, настолько она тесная и узкая. Руки и ноги скованы, поэтому, когда он пытается передвигаться, получается с огромным трудом.

Пить. Как же хочется пить! Язык распух и, по ощущениям, с трудом во рту помещается. Нещадно избитое тело терзает незатихающая ноющая боль. Но куда сильнее мук физических гложет душу безнадежное ожидание наихудшего. Ежечасно, ежеминутно в напряжении - вот сейчас к нему войдут и будут снова пытать и зверствовать. И знают же отлично - ничего из него не вытянуть. Потому и изгаляются над телом, не пытаясь хоть как-то воздействовать на разум. Каждый раз он почти умирает. Но, доведя до грани, его вытаскивают буквально с того света, откачивают и оставляют в покое, чтобы через какое-то время начать все заново. Скоро он, наверное, сойдет с ума и безо всякого гипноза. Но не выдаст! Ни за что.... Ни за что!.. Им не вытащить информацию - ни угрозами, ни истязательством. Его готовили к такому финалу, всю сознательную взрослую жизнь. Разумеется, как и любой другой, он надеялся избежать неприглядной и страшной участи. Не судилось!.. Скорей бы уже смерть. Вот так, уснуть себе незаметно, и отойти в мир иной и бесчувственность. И тогда нестерпимое и страшное закончится... навсегда!..

В глаза ударяет яркий свет. Он роняет голову. В отчаянии зажмуривается. Неужели - сначала?! Господи, дай силы вытерпеть, но лучше - умереть!!!

Грубым рывком его поднимают на ноги. Волокут куда-то, швыряют наземь. И... оставляют! Шаги удаляются. Стихают. Он осторожно открывает глаза. Большое светлое помещение. Одна из стен - огромное окно. За ним - прозрачная голубизна неба. Оттуда долетает свежий прохладный ветерок. Гладит лицо, обдувает саднящую запекшимися ссадинами кожу.