Дочь Солнца

Всю жизнь я принимала, излучала частицы магии. Законы циркуляции магии в мире — это то же самое, что и круговорот воды в природе. Это, как на Земле в раз и навсегда отключить их илек… елект… электричество! Если все это сейчас прекратиться, то пошатнется все, на чем наша жизнь зиждилась! Тьфу, я уже заговорила зодовским языком! В общем, не сладко нам придеться. А какая паника среди народа поднимется, страшно представить! Но образ все-таки поплыл перед глазами…

Деревенская ведьма, взявшаяся за исцеление овечьего мора, ну или что бы кошки где попало не гадили, начинает обряд. Патлы ее торчат в разные стороны, взгляд безумный, рот открыт в изумлении. А почему? Да потому что Потока нет и не откуда ей силушки ведьминские черпать. Народ с вилами да факелами на нее прет…

Фу, чур, меня!

В общем, суета возникнет в лучших традициях своего жанра. Но уета — это еще не самое страшное. Мир просто завянет. Пожухнет трава, потускнеет Солнце, опадет листва с деревьев, высохнут водоемы, наступит вечная зима. Бесконечно долгая и отчаянно холодная.

Двери распахнула пинком ноги. Посреди Зала на сверкающем полу сидят трое моих сильнейших магов. Лица оптимизмом не светятся. Даже Олеже с Серафимой друг к другу не придираются. А Сфера висела голой безделушкой под самым потолком. А что, если она больше никогда не нальется магией?

— Да, влипли мы не по-детски!

Факт был на лицо. А я даже не почувствовала момент, когда магии не стало. Села рядом с троицей. И вдруг на нас обрушилась такая пустота, засасывающая в себя все, вплоть от пыли до чувств. Хоть вой.

— Что будет с накопителями магии? Амулеты, артефакты? А Луково Зелье? — Голос мой было противно слушать, настолько он был жалким.

— Накопители сохранят то, что в них было на момент… отключения. Луково Зелье, — Феод замолчал.

Ответ его мы знали. Он был неутешительным.

— Зелье всего на всего трава и химические вещества. Но как они поведут себя теперь, я не знаю.

— Хорошо хоть телепартировать всех успели. — Пробубнил Олег.

— Ага, телепартировали, а Зелье не подействует! Вот хорошо-то! — огрызнулась рыжая.

— Пессимистка! — Буркнул Олег в ответ.

— Кто-о? Выбирай свои земные словечки! — Вскочила Серафима.

— Да хватит вам цапаться! — Прикрикнул на парочку Феод. — Нашли время! Еще только вам осталось рассориться! Общий враг у нас есть.

— Фиг ему, этому старому полуразложившемуся некроманту! До последнего буду ему фиги крутить! Поднимайтесь, чего расселись, клячи! — заворчала Серафима.

Но подняться мы так и не смогли. Нас трясонуло так, что устоять на ногах не представлялось возможным. Замок вплоть от подвалов поднялся над землей (по крайней мере, мне так показалось) и поскакал веселыми скачками, как взбеленившаяся лошадь. Лошадка решила порезвиться, и ее не заботило, как там внутри летают от стены к стене ее обитатели. Чувствовала я себя блохой, не пристегнувшейся к седлу. Теперь мы точно расцветем всеми цветами синячной радуги. Сконцентрировавшись на окне (лучше бы я этого не делала), готова была бежать в туалет, очистить желудок. Небо затягивалось туманом, как тогда, во время Совета. Что там опять Витор придумал? За ним не угонишься. Дало же Светило дядюшку, забавнее не придумаешь. Если бы он не играл против нас, наверное, меня бы его игрушки позабавили. Но еще один толчок и я полетела к стене, которая перевернулась на девяносто градусов. Ну, я до тебя доберусь!

Ух! Свалилась на пол. Замок остановился. Или земля под нами перестала скакать.

Лисса

Я проснулась одна на холодном камне. Он стал таким неудобным, колючим и очень напоминал мощение мостовой. Странно, да? Небо затянуло тяжелыми тучами, они кольцом кружили надо мной, как стая птиц, собираясь в воронку. Сердце мое заледенело от того, что само по себе всплыло видение. Неужели, началось? Вот я сейчас встану, поднимусь на холм, а за ним несметная серая рать. Где Ниал? Во-первых, как он мог бросить меня здесь одну? А во вторых, он, что не знает, что прогулки одному на свежем воздухе вредны для здоровья? Наверное, его уже пытает Витор, изощренно и самозабвенно вставляя иголки под ногти, заставляя слушать земную попсу, дабы эльф выложил все партизанские тайны.

Я быстро вскочила, пытаясь успокоить свое неровное дыхание, но как-то не важно это у меня получалось. Не нужно было быть гением сыска, чтобы заметить, как изменилась обстановка. Вода потекла грязная, с клочьями и сгустками, землю покрывала сажа, как после пепелища, о пении птиц и говорить не стоит (я бы тоже не пела на их месте в такой забегаловке). Ветер гулял среди голых ветвей деревьев, цепляясь за них, завывая жуткую песню. Милая, романтическая обстановка превратилась в реквезит фильма ужасов. При чем не какого-нибудь третьесортного, а документального. Самое неприятное, что я тут в главной роли. И это меня сейчас начнут разделывать по кусочкам.