Гвардеец обмяк и рухнул, не успев договорить. Только в последний момент я успела придержать голову. Ловить тело, даже не пыталась, скорее он бы меня просто придавил, чем я его удержала. Демоны бездны. Ему жизненно необходимо было поговорить об именах именно сейчас!
- Идиот, я буду звать тебя идиот… нашёл ведь время! А ещё спрашивал, как я догадалась о происхождении? Только вас аристократов такая чушь, как обращения друг к другу, и заботит…
Я причитала, пока аккуратно вливала в нахала весь пузырек эссенции. Слава богам он все выпил, только тогда я чуть отстранилась и посмотрела на лежащего без чувств гвардейцу. Без чувств, но со странной улыбкой на устах. Безумный какой-то…
Гастиль диль ван хейзен Примонд
Тёплая. Какая же она маленькая и тёплая. Лисичка. Хотел ее так назвать, как только услышал обращение от хозяина постоялого двора. Или все это просто бред на фоне переутомления?
Я чувствовал себя пустым. Но щебетание, рыжей долетавшее до меня сквозь дрему, вызывало теплоту. Как она вся. Маленький комочек, который теперь будет звать меня по имени. Звучащим из ее уст по-особенному.
Как же она права, что аристократов заботит только их имена. Выпячивают приставки, показывающие сословие, надевают все положенные украшения родов, объявляют регалии при каждом удобном случае. Это казалось и мне нормой. Ведь даже дома только родители называли меня по имени. Но делали это с такой интонацией, будто мы на приеме у императора. Они любили повторять, что всегда нужно помнить кто ты и держать лицо.
А потом я попал на первое поле. По-моему, отец сослал меня туда, после того как я сорвал ему дипломатические переговоры. Но кто же знал, что толстая дама, обидится если ее спросить почему она толстая? Пятилетний я - не знал.
Тогда под палящим солнцем, я просто ушёл в разгар уборки урожая и сел отдохнуть под деревом. Нормальное для меня поведение, если я что-то думал - говорил, если что то хотел - делал. Собственно эту привычку из меня и пытались выбить. У родителей получалось из рук вон плохо, а у дородной сельской бабы очень даже. Кто-то из деревенских пришёл на уборку с женой. И если мужчин предупредили, что с ними будет сын хозяина, то женщин на собрание не пригласили. Естественно, увидев перемазанного мальчугана, деревенщина решила, что чей-то сынок просто отлынивает от работы. Тогда меня впервые в жизни назвали без регалий, приставок или раболепия.
- Эй, лодырь! А ну быстро ноги в руки и вернулся к работе!
- Что вы себе позволяете? Извольте обращаться подобающе к господину, - возмутился я до глубины своей детской души.
- Я сейчас изволю тебя хворостиной огреть, маленький негодник, будешь со взрослыми препираться!
- Но я устал, мне дурно на солнце…
- Дэк, кто же не устал, - с совершенно другой интонацией вдруг продолжила женщина - но ты привыкай малой. Отдых и усталость не накормят. Как тебя звать то?
- Гастиль ди…
- Да нужна мне твоя фамилия, сто лет, - перебила меня женщина, махнув рукой - Гастиль, что ты. Имя то какое, прям аристократ, - хмыкнула она.
- Вообще то я…
- Иди сюда, Гас, дам тебе молока прохладного и косынку повяжу. Так будет печь поменьше.
Как сейчас помню вкус этого молока и грубые руки женщины, неожиданно нежно повязывающие тряпку вокруг моей головы. А особенно ощущение, когда обращаются к тебе. Не к твоему роду, связям или положению в обществе. А именно к тебе.
В высших кругах по имени могут обращаться только самые близкие. А таких у меня не получалось найти. Дружба не заходила дальше пьянок, отношения дальше интрижек. Я быстро перенял фамильярную манеру общения, отчётливо вылавливая просящие, требующие и угрожающие нотки в звучании своего имени из уст разных аристократов. И лишь на бесконечных работах, да в гвардейском училище, я мог не кривиться. Там, а теперь ещё с ней. С маленькой, тёплой лисичкой.
Не знаю, что за настойку она мне дала, но стало легче. Я даже смог подняться, чтобы встретиться с плохими новостями. Нападавшего не смогли найти. Ментальную атаку перервали, а маг был такой силы, что, судя по всему, зачистил за собой эфир. Следов гвардейцы не нашли. Не слишком ли много странных событий для северной глуши?
Видно, капитан решил также. Потому что после утреннего построения он под свою ответственность разделил отряд. Меня и травницу нужно показать целителям, сам Норт вернёт нас в корпус порталом. Камара остаётся за старшего, чтобы завершить патрулирование. Что удивительно, в этот раз рыжая даже не стала спорить. Лишь опасливо посматривает на меня. Неужели переживает?
Надо будет спросить, как только проясниться в голове, а перед глазами перестанет все плавать. Но, судя по всему, случиться это позже. Потому что темнота накрыла меня в тот же миг, когда Норт приказал собирать лагерь.
Глава 12
Лиабэл Северная