Дочь Первого Наместника

В памяти тут же вспыхнуло воспоминание — такое уже было со мной однажды, когда один человек, о котором я не хотела даже думать, так же не воспринимал меня всерьёз. Но в этот раз я лишь фыркнула и отстала от наместника. Мне же лучше — хорошо высплюсь ночью. А снова доказывать кому-то свою полезность я не стану.

Не только эти слова возвращали мои мысли в прошлое и к тем, кого я в нем оставила. Я все еще думала о заговоре и боялась за мою бывшую хозяйку. Хотя здравый смысл напоминал, что теперь Мелания в большей безопасности, чем раньше. Иногда, задумавшись, трогала пальцами запястье, где когда-то был браслет. Пусть я носила его всего чуть больше двух месяцев, и его магия не работала, но я будто чувствовала его невидимый след на своей руке, пустоту в душе и сожаление, что пришлось расстаться с Меланией и людьми, что всё это время были рядом со мной.

Наверное, только эта грустная мысль наконец дала мне иначе взглянуть на Виена и его отказ от меня ради служения принцу. Я знала, что он жил во дворце с детства. Но он ни разу не говорил о том, как и когда стал телохранителем Альвиана. Сколько времени он носил артефактный браслет? Год, два или может больше? Я стала понимать почему он так просто отпустил меня — магия артефакта слишком сильно влияет на волю носящего его человека. Но это понимание не заполнило горькую пустоту внутри. Лишь обида сменилась разочарованием.

Эти чувства и легкая досада, что оборотни не очень доверяли мне, копились и вызывали раздражение. Мне не позволили даже найти лиса, ворующего цыплят из курятника в одной из деревень, хотя я первой почувствовала его след! Я сохраняла внешнюю невозмутимость, но эмоции требовали выхода. И я снова дала им единственный доступный выход — стала упражняться с мечами одна в стороне от лагеря во время остановок, а потом приглашая на спарринги спутников. Те рады были размяться и не отказывали. Такое общение с оборотнями отвлекало от тяжелых мыслей. А затекшее в седле тело благодарно отзывалось на каждое движение.

В сражениях с людьми, как и прежде, я не испытывала трудностей. Где не доставало сноровки, там побеждали сила и ловкость оборотня. Хотя из моих рук не раз выбивали меч, но я считала, что это лишь последствие недавних ранений и недостаток опыта, потому не особо переживала. К тому же я и сама не единожды выходила из поединка победительницей.

С оборотнями было сложнее. Я привыкла сражаться в человеческом обличье. А они не стеснялись использовать и свой дар. Поэтому в первое время я безнадежно проигрывала. Пока не стала и сама пользоваться подаренным богами преимуществом.

Это был новый и интересный для меня опыт. Дело было не только в том, что я видела, как сражаются другие оборотни и не в возможности перенять их умения. Впервые я увидела различие в их силе не только волчьими чувствами, но и просто собственными глазами. Чем слабее дар оборотня, тем больше времени уходило на смену облика. Пусть это были лишь секунды, но и этого времени хватало, чтобы отступить или напасть с большей для себя выгодой. То же было и с частичной трансформацией. Вадлен сказал, что оборотни со слабым даром и вовсе на такое не способны.

Мне еще не хватало опыта, поэтому я уступала даже тем оборотням, которых считала не слишком сильными. Но я легко запоминала приемы противников, и с каждым разом у меня получалось лучше. Хотя из сильнейших в этой компании на поединок согласился лишь Демьян — молодой оборотень, ответственный за охрану и размещение во время пути. Наместник Олан лишь наблюдал, но я к нему и не обращалась. А сам он не изъявлял желания присоединиться к нашим развлечениям. Вадлен же отказался, ссылаясь на возраст и на то, что предпочитает сражениям дипломатию. Остальные силой дара явно уступали этим троим.

Демьян подсказал мне несколько приемов и отдельно похвалил выбор оружия. Парные мечи подходили моей комплекции и не мешали волку. Наверное, только благодаря его подсказкам я впервые вышла из поединка с оборотнем победительницей. Пусть тот оборотень, судя по ощущениям, сильно уступал мне в силе дара, но тогда я посчитала и это успехом.

Я проигрывала своим противникам, но всё же оборотни хвалили и мои умения и самообладание. Ведь именно самообладание и сила воли удерживали капризный дар.

— Разве у Первого Наместника мог родиться иной ребенок? Ты точно унаследовала талант Мансура, — говорили оборотни.

А я вспоминала неисчислимое количество тренировок с отцом-контрабандистом на заднем дворе нашей кузницы. Мои умения были его заслугой.

— Стефания была смела и сильна духом. Это явно в тебе от неё.

А перед глазами возникала мать-служанка и её уроки, где она заставляла скрывать эмоции от посторонних. И снова отец, научивший контролировать дар, хоть сам он был простым человеком.

Это злило меня. Я даже пожаловалась Вадлену. Но он лишь усмехнулся:

— Мы не знали людей, воспитавших тебя. Но хорошо знакомы с теми, кто дал жизнь. И те, и другие подарили тебе всё то, что у тебя сейчас есть. Не стоит обижаться, что мы не способны оценить вклад твоих приемных родителей.