Дочь палача и театр смерти

– Этот яд вовсе не слаб, поверь мне, – прохрипел учитель. – Я сам приготовил его из волчьих ягод. Летом они так красиво цветут в здешних горах…

Петер с ужасом смотрел на старого, бьющегося в агонии учителя. Магдалена взяла сына за руку. Когда Кайзер сказал о волчьих ягодах, она сразу поняла, что надежды на спасение нет. Волчьи ягоды, называемые также вороньими, были смертельны. Считалось, что в синих цветках содержалась желчь греческого пса Цербера. Иногда достаточно было прикоснуться к ним, чтобы отравиться. Отвар, приготовленный Кайзером, лишь усиливал их свойства.

Движения Георга понемногу затихали.

– Так… так холодно, – бормотал он. – Ничего не чувствую.

Он вновь приподнял голову и судорожно смял пальцами разбросанные вокруг пергаменты.

– Книги… мои сокровища… Симон, позаботься, чтобы…

Кайзер обмяк, и глаза его закатились.

В кабинете воцарилась странная тишина, и казалось, время на мгновение остановилось. Потом за окном защебетали птицы и первые солнечные лучи заглянули сквозь щели в ставнях. Жизнь в деревне продолжалась.

– Все кончено, – с грустью проговорил Симон и закрыл Кайзеру глаза. Потом мягко уложил его голову на пол и разомкнул судорожно сжатые пальцы. – Хоть он и был убийцей, раньше он так много значил для меня, – вздохнул он. – Он был для меня отцом, какого мне всегда хотелось.

– А под конец он все-таки превратился в чудовище, – резко возразила Магдалена. – Тут уж я на стороне твоего покойного отца. Конечно, трудно назвать моего свекра приятным человеком, но он хотя бы не был одержим. – Она склонила голову. – Ну, по крайней мере, когда он бывал трезвым.

– Это всё сокровища, они завладели его разумом, – сказал Фронвизер и кивнул на смятые бумаги, венцом окружавшие голову Кайзера. – Мысль все-таки заманчива, – признал он. – Сотни загадок, которые ведут к сокровищам. Поиски клада…

Симон подобрал несколько пергаментов и стал читать с задумчивым видом.

– Вот, послушай, – проговорил он через некоторое время. – «Там, где бездна открывается в рыбьей пасти, ты постигнешь великую мудрость…» – Он нахмурил лоб: – Хм, это, наверное, какой-нибудь колодец или запруда в горном ручье. Какие вдоль Аммера есть… Эй! Ты что делаешь?

Магдалена вырвала бумагу у него из рук и принялась собирать с пола остальные документы.

– Ты права, – взволнованно произнес Симон. – Сначала их нужно перебрать. Если прочесть их в правильном порядке, возможно, станет понятнее. Георг гордился бы нами, если… Стой, ты с ума сошла?

С охапкой бумаг Магдалена подошла к печи, открыла маленькую дверцу и приготовилась швырнуть документы в огонь.

– Ты что задумала? – злобно крикнул Симон и оттолкнул ее в сторону. – Ты в своем уме? Эти записи, возможно, ведут к сокровищам! Ты разве не понимаешь, что это значит для нас? Мы смогли бы положить конец унижениям. Могли бы перебраться в другой город и начать жизнь заново! Георг почти добрался до разгадки, нам следует только поискать получше! Безумием будет скормить документы огню!

– Это ты безумен!

Магдалена вырвалась и принялась заталкивать документы в топку.

– Ты… ты что творишь! – взревел Симон. – Как ты смеешь уничтожать то, что завещал мне мой друг? Прекрати немедленно, или я за себя не отвечаю!

Он замахнулся, намереваясь ударить Магдалену.

– Папа, нет! – закричал Петер и бросился к Симону. – Что же ты делаешь?

Он обхватил отца руками в отчаянной попытке удержать.

Фронвизер замер в замешательстве, рука остановилась в воздухе. Магдалена смотрела на него насмешливо и в то же время испуганно.

– Видишь, что они делают с тобой? – сказала она и покачала головой. – Эти записи действительно зачарованы. – Она показала на труп Кайзера: – Вот лежит твой мертвый друг, он только что испустил дух. И ты поднимаешь крик и готов ударить жену из-за каких-то измаранных листков… Они и в самом деле стоят того, Симон?

Он медленно опустил руку.

– Нет… не думаю. Совершенно не стоят. Мне так жаль, Магдалена… В меня как будто…

– Бес вселился, я знаю. – Женщина улыбнулась. – Но я тебя прощаю, потому что ты мой муж и я тебя люблю. – Она подозвала Петера. – А теперь помогите мне раз и навсегда уничтожить эту дьявольщину.

Они втроем встали у печи и принялись бросать документы в огонь. Симон снова помедлил и задумчиво помял в руке один из листков.

– А ты уверена… – начал он.

Но сразу замолчал под строгим взглядом Магдалены.

Он и этот лист швырнул в топку. Взявшись за руки, отец, мать и сын смотрели, как медленно пожирает огонь строки одну за другой.

У Меченой скалы найди…

Через секунду и эта загадка обратилась в пепел.

* * *

Якоб открыл глаза, и в первый миг ему показалось, что злобный карлик все-таки вернулся за ним. Из-под капюшона на него смотрели внимательные глаза, крошечные пальцы ощупывали его переломанные ноги.

– Он жив! – прошептал кто-то тонким голосом.

– Но это невозможно! Он сорвался со скалы, я собственными глазами видел!

– Должно быть, у него могущественный ангел-хранитель. Хотя возможно, что просто сама смерть испугалась палача.