Дочь моей бывшей

Я кивнул в сторону улицы, намекая Нике, что нас снова вот-вот застукают. Ее рот шокировано приоткрылся. Ника схватила край одеяла, и спряталась с головой, забившись ко мне подмышку.

– Маркуша, доброе утро!

Проще всего было бы послать Яну куда подальше. Но чисто технически, я сейчас на ее территории. К тому же у неё в «заложниках» важный мне человек. Если я буду со своей бывшей слишком груб, не исключено, что потом она решит отыграться на Нике. Насколько мне было проще, согласись она поехать со мной…

– Ян, я сплю ещё!

– Как же так? Первые петухи пропели…

– Вот и иди к петухам! А у меня отпуск. Хочу спать!

– Ладно-ладно, – обиженно пробормотала она.

Послышались шаги. Хлопнула входная дверь.

– Эй, злючка, – стянув край одеяла, прошептал я. – Она ушла.

Ника выползла из своего укрытия и как-то по-хозяйски улеглась на мое плечо. Я улыбнулся. Снова погладил ее макушку.

– Спасибо, – прошептала она.

По телу словно электрическая волна пробежалась, когда Ника прильнула ко мне всем телом. Закинула на меня ногу, и будто бы не нарочно придавила своим бедром мой утренний стояк.

– Ммм, Ника, – прохрипел я, невольно выгибаясь в спине. – Мне надо… в душ.

– Сейчас. Ещё минутку, – она уткнулась носом в мою шею.

О, Боже. Боюсь, ещё целую минуту я не выдержу. Упругая грудь тесно прижималась к моему торсу. Моя нога по инерции согнулась в колене, и бедро уперлось во влажные трусики.

– Ник, не надо… – прохрипел я.

– Так я ведь ничего и не делаю, – прошептала она.

Можно было подумать, что в силу неопытности она действительно не понимает, что происходит. Но это томное придыхание в ее голосе, говорило о том, что злючка все прекрасно понимает. Я приподнялся на локтях, и, перевернувшись, подмял под себя неугомонную девчонку.

– Ты случайно не знаешь, как долго делается загранпаспорт? – задал я вопрос, который должен был помочь мне отвлечься.

– Около месяца, – коротко ответила Ника.

Она все ещё была слишком близко к моему телу, чтобы я мог сконцентрироваться.

– Откуда информация?

– Мне делали относительно недавно.

Она ерзала подо мной. Носик, упершись в мое запястье, щекотал кожу. Я тихо зарычал, прижимая ее теснее, не оставляя ей возможности шевелиться. Попытался сконцентрироваться на смысле ее слов и… Эврика! … у Ники есть загранник?

– Прекрасно, – выдохнул я.

Чувствуя некую эйфорию из-за сокращения нашего пути домой, я склонился и поцеловал шею злючки. Она выгнулась и сдавленно застонала.

– Вы собираетесь заграницу? – вдруг огорошила она меня вопросом. – Зачем вам загранпаспорт?

В ее голосе послышалось волнение.

– Сейчас неважно, – я снова затянулся ее запахом, и поднялся на колени. – Боюсь, наделаю глупостей, если сейчас же не отправлюсь в душ.

Я бездумно дернул молнию палатки, в тот самый момент, когда дверь дома отворилась…

Глава 14

МАРК

Глаза Яны заметно округлились, когда она заметила в моей палатке Нику. И тут же превратились в две презрительные щелки, не предвещавшие моей злючке ничего хорошего. Я немного отклонился в сторону, прикрывая собой девушку от недоброго взгляда.

– Вероника! – строго начала мать моей слабости. – Я везде ищу тебя. Нам нужно серьезно поговорить. Сейчас же…

Только ни это. Только не из-за меня.

– Поговори со мной, – влез я, ещё до конца не придумав, как планирую защищать Нику от этой женщины. – Она приболела, кажется. Как раз пришла насчёт таблеток узнать.

Обычно я весьма прямолинеен. Крайне редко вру или увиливаю, но ради Ники я был готов на все. Я попытался придумать хоть какое-то оправдание. Но было очевидно, что Яна не очень мне верила. Немудрено. Второе утро подряд она застаёт нас в одной постели. Совпадение? Не думаю, что она настолько глупа, чтобы на это повестись.

– Что ж… Марк, пойдём, выпьем кофе, – показалось, она сменила гнев на милость.

Я поспешил выбраться из палатки, лишь бы увести эту занозу как можно дальше. Надеюсь, она просто сделает вид, что ничего не видела.

– Я смотрю, вы очень сблизились с Вероникой, – начала Яна, входя в кухню.

Похоже, она затевала какой-то непростой разговор. Разливая по кружкам кипяток, она то и дело задумчиво поглядывала на меня. Я в свою очередь предпочёл молчать. Сначала послушаю, к чему она клонит.

– Это прекрасно, – выдавила Яна.

К моему удивлению голос ее неожиданно стал тошнотно слезливым.

– Я обязана была рассказать тебе раньше…

О, начинается!

– Ты ведь помнишь, как я ушла тогда?

– Откуда мне помнить. Я вернулся с работы, а тебя и след простыл, – сухо выдавил я.

Яна вдруг опустилась на стул и вцепилась в рукав моей толстовки:

– Значит, все ещё хранишь хоть какие-то воспоминания обо мне? Пусть и болезненные! Я не смогла… Испугалась, что ты будешь не готов к ответственности. Боялась увидеть неприятие в твоих глазах. Потому и сбежала…

– Непринятие чего, Ян? – насторожился я.

– Разве ты не понял? Ребёнка! Вероника твоя дочь! У меня ведь кроме тебя никого не было!

Нет… Нет… Нет!!! Только ни это! Хочу, чтобы она просто заткнулась!

– О, да ладно, – не удержался я от грустной иронии.