Дочь моей бывшей

Видимо все же маньяк… Сжимая в кулаке лоскут ткани, в котором вчера ночью передо мной предстала Ника, я не удержался и затянулся его запахом. Она даже пахнет не так, как все прочие женщины. Член напрягся, становясь напоминанием, что мои потаенные мысли, в которых я не желал признаваться даже самому себе, зашли слишком далеко. Вот еб*нь! Как же с этим бороться? Может эта одержимость сама пройдёт? Нужно только немного подождать? Но что-то мне подсказывало, что эти новые чувства никак не планировали перегорать в ближайшие лет так сто. Кажется, сейчас я готов был стать для неё даже псом, лишь бы остаться рядом навсегда. Со мной такое впервые…

Надо написать Полу, чтобы он приехал и забрал образец. Черт, я действительно намерен украсть ее трусики? До боли сжимая кулак с бесценными частицами ДНК, я открыл глаза.

– Ч-что вы делаете? – Ника с наивным непониманием смотрела на меня своими фиалковыми глазами.

Так неловко мне ещё никогда не было… Значит вот, что чувствуют преступники, которых ловят с поличным. Я запоздало поспешил опустить руку с уликой, и отвёл ее за спину. Вероника проследила за моим движением. В ее глазах начало зарождаться понимание. Ну, это вряд ли, конечно. Шансов, что она могла правильно понять ситуацию, дайте-ка подумать… ровно ноль!

И что я должен сказать в своё оправдание, пока она не надумала чего ещё похуже? Хотя куда уж хуже… Искал туалет – ошибся дверью? Из твоей комнаты был какой-то шум, и я пришёл отбить грабителей твоими трусиками? Ничего не понимаю, я только проснулся – ой, как интересно получилось?

Не до смеха сейчас!

– Вы…

– Почему ты не на работе? – опередил я Нику, ещё не придумав, как собираюсь объясняться.

– Это я собиралась у вас спросить: почему не передали мне, что тетя Рая сказала не выходить в воскресенье? – очевидно она пыталась злиться, но все ещё пребывала в некой растерянности.

– Я? – в голове мелькнул обрывок разговора с продавщицей.

Похоже, она действительно говорила что-то про ревизию и тому подобное. Вот черт! Мой мозг отфильтровывает информацию, и все, что ему кажется бесполезным, отправляет прямиком в спам. Если бы я только знал тогда, что после знакомства с Вероникой любая информация о ней станет приоритетно важной.

– Так вы тут… что… – она кивнула в сторону моих спрятанных за спиной рук.

– Ты все не так поняла!

– А как я, по-вашему, должна это понимать?! – ее злость-таки взяла верх над растерянностью. – Возвращаюсь домой, а вы в моей комнате! Мои… кхм, – смутилась. – И это после того, как ночью сами же меня…

Ника густо покраснела и опустила голову, явно не желая выдавать мне свою уязвлённую гордость.

– Вы… – она глянула на меня исподлобья, – извращенец?

– Нет.

Ой, да в свете последних событий, похоже – да!

– Ник, я могу объяснить!

Пи*деж! Ничего я не могу…

– Так объясняйтесь! Я жду!

Ой-ей! Я все ещё не знаю, что ей сказать.

– Можете ничего не говорить! Маму вы тут все равно не найдёте. Зачем бы она вам не понадобилась. Так что просто собирайте вещи и езжайте домой! – она поморщилась, как если бы эти слова причинили боль не только мне.

Нет, только ни так… Нужно срочно остановить это.

– Я никуда не уеду, пока не разберусь. И… вчера я отверг тебя не просто так. Дело в том… Кхм… Возможно… Есть такая вероятность, что… ты, – не могу этого сказать ей. – Я встречался с твоей матерью!

– И? – кажется, ее вовсе не тронуло сказанное мною.

– Иии… мы занимались сексом…

– Ой, только давайте без мерзких подробностей! Чем вы меня удивить-то хотите? Вон мой бывший тоже с ней спал, когда я ему отказала. Что ж мне теперь вообще к мужчинам не подходить, раз она полстраны перетрахала? – она прикусила губу, в порыве гнева раскрыв мне пару любопытных тайн. – Не вы первый – не вы последний, – буркнула она.

– Тут такое дело… последним становиться не претендую, но вполне вероятно, что я как раз был первым.

Меня немало удивило ее откровение. Яна увела у Ники парня? Это не тот ли дрыщ, что назвал ее фригидной? Ну, скотина! И второе, что я понял: если наше родство не подтвердится, я могу попробовать… сделать ее своей?

– Что значит… – Ника непонимающе хлопала глазами, – первый.

– То и значит. Я встречался с ней двадцать лет назад…

– Это хорошо, – выдохнула она.

– Почему? – теперь пришла очередь моего непонимания ситуации.

– Вы производите впечатление неглупого человека. Вернее… очень образованного, и… В общем, мне было неприятно осознавать, что она смогла вас охмурить, как прочих туристов на море, и…

– Чем она занимается? – удивился я. – Впрочем, это не имеет никакого значения. Когда у тебя день рождения?

– Через месяц.

– Получается… когда Яна ушла от меня, она была примерно на втором месяце беременности…

Ника продолжала смотреть на меня широко раскрытыми глазами. А мне хотелось сквозь землю провалиться, по мере того, как ею завладевало осознание.

– Я н-не понимаю… Вы что же… мой… – она вдруг прыснула от смеха.

А у меня едва челюсть не отвалилась, настолько я не ожидал подобной реакции.

– Так… – давясь от смеха, вновь начала она, – раз уж такое дело… – вдруг посерьезнела: – может мне теперь вас папочкой называть?