Дочь кузнеца

- Я сказал: хватит со мной играть! - крик мужчины рыком раскатился по сонному переулку. Занила невольно вздрогнула. Да, теперь сомнения не осталось: этот мужчина отнюдь не всегда был сторожем при школе. Кор стряхнул с головы ее руку и угрожающе оскалился. Пожилой раб на секунду отвлекся на звереныша, а когда вновь поднял глаза, перед ним словно стояла совсем другая рабыня. Плечи спокойно расправлены, губы плотно сжаты, и темно-серые абсолютно сухие глаза глядят на него с совсем не детской усмешкой.

- А что может быть серьезнее, чем госпожа Дарина со своим хлыстом? С ней уже даже Мабек Дагар справиться не может, - последнее предложение рабыня постаралась произнести как можно небрежнее, но в ее глазах светился вопрос: "Или я не права?" Занила вновь заставила Кора успокоиться.

- Ты слишком умная для рабыни, - лицо мужчины вмиг посерьезнело.

- Мне об этом уже говорили.

- Кто?

- Господин Сарук.

Раб усмехнулся, оставив это сообщение без комментария, и произнес совсем другое:

- В школе никто еще не знает, что ты ушла. И не узнает, если мы поторопимся, - он смотрел в глаза двенадцатилетней девчонке и разговаривал с ней как с равной. В какой момент он стал относиться к ней так? Уж точно не когда выходил за ней из школы! Он подождал, пока она поймет, что он сказал, и только потом продолжил. - И можешь взять с собой своего звереныша.

Занила почувствовала, как кровь прилила ей к лицу и пульсирует в висках. "Почему он никому не сказал о моем побеге? И не собирается говорить?" Этот вопрос мог стоить ей жизни, но задала она другой:

- Разве в школе разрешают держать животных? Госпожа Дарина никогда этого не позволит.

- А ей не обязательно этого знать! - раб усмехнулся, и на этот раз усмешка была не только страшной, она еще и доброй отнюдь не была. А Заниле вдруг показалось, что она начала понимать ответ и на другой свой вопрос.

И снова влажная каменная мостовая послушно ложится под ноги, только на этот раз уже взбираясь на холм. И ночь все такая же темная. "Сколько же часов до рассвета?" И теплая живая тяжесть на плече. Она должна бы успокаивать и вселять уверенность, но успокоиться не получается. Нарил шагает рядом с ней. Он идет быстро, но Занила успевает за ним, практически не прилагая усилий. Пару раз она оглянулась на него. Изуродованное шрамами лицо в свете проплывающих мимо тусклых масляных фонарей казалось особенно жуткой маской, а глубоко посаженные глаза были просто провалами тьмы. Будешь тут чувствовать себя спокойно! И все-таки она должна спросить. Она должна знать, раз уж она идет за ним!

- Нарил [У рабов есть только имя. Поэтому в разговорах они обращаются друг к другу только так. Возраст или какие-то другие факторы в расчет не принимается.], - окликнула его Занила, повернув голову. Ее голос должен был прозвучать громко в тишине ночной улицы, но на город вновь спускался туман, приглушая все звуки. "Значит все-таки скоро утро", - машинально отметила Занила. Пожилой раб не повернулся к ней, словно и не слышал ее оклика, но она почему-то не сомневалась: он все прекрасно слышал. Занила не стала повторять, просто продолжила. - Почему ты не поднял тревогу, когда обнаружил, что я сбежала?

- А я и не обнаруживал, - мужчина мельком взглянул на девчонку, идущую рядом, желая оценить впечатление от своих слов. - Я знал: господин Сарук проговорился, что ключ от калитки так и не нашли. Я тогда сразу подумал, что какая-нибудь отчаянная голова попытается его разыскать и выбраться из школы. Как будто одного трупа мало?! - мужчина старался, чтобы его голос звучал ровно, но что-то все-таки выдало его. Правда, он тут же справился с собой. - Вот я и решил последить за калиткой. Какая мне собственно разница, где ночь проводить: в школе под дверью или среди деревьев постоять! Я следил за тобой все время, маленькая рабыня!

Мужчина внимательно смотрел на девчонку: какая будет реакция. Расстроится? Разозлиться? Реакция действительно последовала, но только совсем не такая, как он ожидал. Рабыня глубоко задумалась, тонкие брови сосредоточенно сошлись над переносицей. А потом она вдруг проговорила, не оборачиваясь к нему, а смотря куда-то вперед, в непроглядную темноту зимней ночи:

- Ты врешь: среди деревьев тебя не было. Если ты и следил за мной, то ты мог делать это, только сидя на одном из деревьев.

Мужчина вздрогнул, но постарался, чтобы в его голосе прозвучала спокойная усмешка:

- С чего ты взяла?