Дочь крови

— Это тоже Кровь, но другая. Кровь, но не человеческая. Родство — это значит… мы похожи, но не одинаковы.

Деймон поднял глаза. Несколько пушистых белых облачков неспешно плыли по синему осеннему небу, ярко сияло солнце, даря последнее тепло. Нет, погода и ветер не поменялись. Не это заставило его вздрогнуть.

— Он — полукровка, — наконец произнес Деймон, не слишком желая знать правду. — Наполовину Кровь, наполовину лэнден, навсегда заточенный на хрупкой границе между первым и вторым.

— Да.

— Но ты понимаешь его? Говоришь с ним?

— Я слушаю его. — Джанелль пришпорила Танцора, и он послушно перешел на трусцу.

Деймон придержал кобылу, наблюдая за тем, как конь и всадница объезжают поле по кругу.

— Проклятье!

Оказывается, это больно. Темный Танцор был Братом, и осознание этого причиняло больше страданий, чем мысль о человеческих полукровках, которых Деймон повидал более чем достаточно за свою долгую жизнь. Они все были слишком сильны, упорны и полны неисполнимого желания влиться в жизнь лэнденской деревушки и в то же время стояли по другую сторону пропасти, отделявшей их от самых слабых представителей чистой Крови, — им не хватало сил преодолеть это расстояние. Но люди могли, по крайней мере, говорить с другими. А кто был у этого четвероногого Брата? Неудивительно, что он был так осторожен с Джанелль.

Внезапно они бросились к Эндрю, который поспешно спрыгнул с пони и начал переставлять стремена. Деймон пришпорил пятками кобылу и галопом подлетел к ним.

— Эндрю…

— Быстрее, опусти стремена Танцора!

Деймон бросил поводья кобылы и поспешил к жеребцу.

— Спокойно, Танцор, — произнес он, погладив шею животного, прежде чем потянуться к стременам.

— Мисс Джанелль! — Эндрю схватил девочку за талию и посадил ее на пони. Он лихорадочно обшаривал землю глазами. — Ваша шляпа! Проклятье, где же ваша шляпа?

— Здесь! — Джанелль призвала шляпку и надела ее себе на голову. Спутанные от скачки волосы девочки по-прежнему струились по спине.

Вильгельмина оглядела сестру, и с ее щек мгновенно сошли краски.

— Графф будет вне себя от бешенства, когда увидит твою прическу.

— Графф — настоящая сука, — рявкнула Джанелль, не отрывая взгляда от поворота, скрывавшего дорогу за деревьями.

Скорее всего, их миниатюрные лошадки — кобылки, подумал Деймон, поправляя стремена. Все представители мужского пола вздрагивали, услышав эти резкие нотки в ее голосе.

— Вот так, — произнес Эндрю, закончив поправлять стремена Танцора. — Оставайся на кобыле. У нас нет времени, чтобы сделать больше. — Он поспешно вскочил в седло, подобрал поводья и направился вперед. Жеребец был в ярости и не стеснялся это демонстрировать, но слушался седока и покорно шел к дороге.

Вильгельмина ехала следом, пытаясь успокоить взбудораженного пони, но только сильнее его нервировала.

Деймон тоже вскочил в седло и тронулся было вперед, но тут же натянул поводья. Джанелль сидела на пони не двигаясь и не отрывала взгляда от поворота дороги. Ее удивительные глаза наполнились гневом и болью из-за глубокой раны, которая была настолько глубокой, что даже Деймону не хватило бы магии, чтобы залечить ее. Под детскими чертами можно было различить древнее лицо, которое обжигало его огнем и холодом, сковывая сердце шелковыми цепями.

Он сморгнул слезы, и перед ним снова оказалась мисс Джанелль с детским, неоформившимся личиком и глупым взглядом светлых голубых глаз. Она застенчиво улыбнулась ему и пришпорила пони, который послушно потрусил вперед. Из-за поворота выехали Филип и Леланд и замерли на месте.

Стоя на другом конце поля, Князь посмотрел сначала на Деймона, потом на Джанелль. Он не сказал ни слова, догнав маленькую группу всадников, но постарался сделать так, чтобы девочка ехала рядом с ним всю дорогу до конюшни.

Деймон застегнул рубиновые запонки на рукавах рубашки и потянулся за смокингом. У него не было ни единой свободной минуты с того момента, как он покинул конюшню. Сначала Леланд заявила, что ей нужен сопровождающий в довольно продолжительном походе за покупками, в процессе которого она, кстати, так ничего и не приобрела, затем Александра неожиданно решила посетить художественную галерею, и, наконец, Филип настоял на том, чтобы они посетили скучные вечера, на которые Деймону пришлось явиться вместе с женщинами.

Что-то, произошедшее утром в поле, заставило их всех занервничать. Это что-то походило на ураган в тумане, то и дело прорезаемый молниями. Они хотели во всем обвинить его, поверить, что Деймон каким-то образом расстроил девочек, что они сами ни в чем не виноваты.

Дамам нравится окружать себя тайнами.