Дочь Клодины

Бен быстрым движением поднял свою шляпу с пола, на который она упала, и побежал. Он не сомневался, что однажды информация, которую он подслушал, обязательно сослужит ему хорошую службу, только нужно дождаться подходящего случая. Как говорится, он сможет убить двух зайцев одним выстрелом. Ему также удалось кое-что украсть. Он стащил маленькие золотые часы и положил в свой вместительный карман, когда почти сошедшая с ума жена Уорвика пришла рыдать в Солнечный домик. Это был очень опасный, рискованный момент, но он удачно спрятался, так же как и потом, когда вдова начала осмотр дома. Ему следовало бы убраться незамеченным с тем, что он награбил, но информация, которую он узнал, когда подслушивал Кейт Уорвик, заставила его остановиться и подумать; таким образом он задержался, а когда Джош Бартон пришел в сад и сел на лавку, путь ему был прегражден.

В особняке Уорвиков Дэниэл подошел к Кейт и прижал ее к себе. Но не для того, чтобы извиниться за свое резкое поведение, когда он вышел из себя, обсуждая Солнечный дом, и не за тем, чтобы поговорить об их ссоре, а потому, что очень сильно хотел помириться с женой и залечить причиненные ей душевные раны. Кейт не стала отталкивать его, а наоборот, заключила его в свои нежные объятия и стала гладить любящими руками. Он знал, что она простит его и примет, потому что так было всегда. Только единожды она воспротивилась и подняла бунт против его абсолютизма, когда была совсем молодой, после их свадьбы, и решила жить отдельно от него, оставив мужа одного, и он не хотел никогда больше переживать подобное.

— Дорогая, милая моя Кейт, — зашептал он, целуя ее. — Как сильно я тебя люблю. О, как я люблю тебя.

Она страстно прижалась к нему, закрыв глаза. Вопрос по поводу аренды Солнечного домика был не решен, но Кейт старалась больше не думать об этом. Несмотря на все его недостатки, ошибки, вину, он любил ее так сильно, как никого больше. И это было единственное, чего она хотела и что было нужно ей для счастья.

Глава 15

Дверь комнаты Донны не открывалась в течение четырех дней. Ее собственная мраморная ванна, установленная только в прошлом году, когда Дэниэл модернизировал удобства дома на первом и втором этажах, давала ей возможность выполнять ежедневные привычные гигиенические процедуры, пока физическая слабость не взяла над ней верх. Что касается еды, она чувствовала, что пища ей не нужна. Донна решила, что небольшого количества воды ей будет достаточно, чтобы жить. Когда она закрыла себя в комнате, Тобби с ней не было, и она иногда плакала, когда слышала, как он жалобно скулит около двери и скребется, прося свою хозяйку впустить его к ней, но ради блага своего четвероногого друга она не могла открыть ему дверь. Другие просьбы о том, чтобы впустить кого-то в комнату, она игнорировала. Лежа на кушетке, она слушала предложения матери, уговоры брата и иногда разглагольствования и крики отца, но ничего им не отвечала. Дэниэлу никогда не нравилось, когда его не слушались и делали наперекор, и всю свою жизнь она, такая невинная и беспомощная девушка, гневила и раздражала его. В данный момент Донна не могла описать всех чувств, которые испытывала к нему, но она хотела получить глубокое удовлетворение от того, что хотя бы единственный раз ее отец разгневается на нее, и на это будет веская причина. Она искренне желала отстраниться от внешнего мира и жить в одиночестве и уединении. Это было бы безопаснее и спокойнее, и она могла бы полностью посвятить себя мыслям о потерянной любви. Все, что Тимоти когда-то говорил ей, сейчас стало понятным и обрело свой смысл, она видела его объяснения в любви во всем, что бы ни происходило между ними. Таким ярким и живым стало ее воображение, что иногда Донне казалось, что она видит золотое кольцо на своем пальце и верит, что действительно стала вдовой, потеряв молодого мужа. Вечером на четвертый день у нее начались галлюцинации. Когда Кейт услышала, как дочь разговаривает сама с собой, она бросилась с лестницы, чтобы позвать на помощь и выломать дверь, как вдруг Ричард внезапно ворвался в дом.

— Где отец? — он потребовал немедленного ответа.

— Его здесь нет. Я хочу, чтобы ты…

Он не дослушал ее до конца, а зашагал по коридору, гневно размахивая кулаками.

— Что, ты думаешь, он сделал? Он сумасшедший! Повернутый! Несмотря на то что я отговаривал его, он все-таки купил особняк Атвудов!

В данный момент Кейт не заботили дела Дэниэла.

— Донна больна! Ты должен подняться наверх и выломать ее дверь.

Только сейчас Ричард заметил, в каком состоянии его мать.

— Боже правый! Она что, до сих пор не вышла из комнаты?

— Нет, и твой отец сказал, что она должна сама отпереть дверь.

Ричард побежал на второй этаж, подошел к комнате сестры, чувствуя злость. Он закричал через дверь:

— Донна! Это твой последний шанс! Открой дверь или я выломаю ее.