Дочь клана

С этими словами он раскатал тростниковый шалаш. Дар села и обвела глазами комнату. На нее смотрели больше двух десятков изумленных орков. Дар встала, чтобы поприветствовать их и утвердить свое положение.

— Меня зовут Даргу-ят, — проговорила она по-оркски, — я переродилась в уркзиммути благодаря древнему волшебству. Моя мутури — Зор-ят, сестра королевы.

Затем слово взял Зна-ят.

— Меня зовут Зна-ят, я ее брат, — он указал на своих спутников, — эти сыновья — сородичи Даргу-ят, мы из одного клана.

Трудно сказать, что сыграло роль — горделивая осанка Дар, татуировка на ее подбородке, то, что она бегло говорила по-оркски, присутствие ее сородичей или все это, вместе взятое, — но незнакомые орки отнеслись к ней с почтением. Они поклонились и стали отвечать на приветствие. Однако с ритуалом знакомства пришлось повременить: Зна-ят, вставший на страже, предупредил остальных о том, что приближаются вашавоки. Только Дар успела спрятаться, как кто-то приподнял шкуру, занавешивавшую дверной проем, и в казарму вошли две женщины, чтобы подать кашу новобранцам. После того как женщины ушли, Дар вышла из укрытия и объяснила незнакомым оркам свое поведение.

— Я спряталась, потому что вашавоки очень глупые, — сказала она, — они не поймут, что я уркзиммути. Они будут пытаться помешать мне встретиться с моей теткой, хотя воля Мут ла в том, чтобы мы повидались и поговорили.

Один из орков низко поклонился Дар.

— Прости меня, Даргу-ят, но наша королева желает разговаривать только с сыновьями.

— Ее сестры думают, что королева одурманена злыми чарами и из-за этого так говорит. Меня послали узнать, так ли это.

— Как же ты это сделаешь? — спросил другой орк.

— Пока не знаю.

— Одно мы точно знаем, — сказал Зна-ят, — ни один вашавоки не должен увидеть Даргу-ят.

— Но они повсюду, — возразил кто-то из орков.

— Они заходят в эту комнату? — спросила Дар.

— Только их жен-счины. Они приносят еду и дрова.

— Выставьте дозор, — сказала Дар, — всякий раз предупреждайте меня об их приближении.

Орк, судя по покрою колпака старший в казарме, поклонился Дар и поставил у двери часового.

«Пожалуй, мне тут будет безопасно», — думала Дар, рассматривая комнату.

Места в казарме хватало ровно для того, чтобы здесь поместилось три десятка орков, их доспехи, оружие и переносные шалаши. Хотя это здание выстроили мужчины, оно напоминало ханмути. Круглые стены обозначали «Объятия Мут ла», в центре располагался очаг. Поскольку орки спали сидя, поперечник казармы составлял всего двенадцать шагов, и почти все свободное место занимали ее массивные обитатели. Не самое просторное убежище.

Снаружи стояло еще много таких казарм, и в них могло поместиться много сотен орков. Казармы окружала высокая стена с прочными воротами, которые охраняли солдаты-вашавоки. У Дар снова возникло чувство, будто она в тюрьме, и она пожалела о том, что пришла сюда. Казалось, выполнить стоящую перед ней задачу невозможно.

«Какая же я была дура, — думала Дар, — как я смогу увидеть королеву?»

Теперь ей казалось, что даже с Ковоком она повидаться не сумеет. Ведь стоит ей покинуть казарму, как ее тут же схватят солдаты. Она чувствовала себя угодившей в капкан и была близка к панике.

Зна-ят, видимо, уловил запах ее страха. Он подошел к ней.

— Даргу, все сыновья, которые живут здесь, помогут тебе.

Слова Зна-ята напомнили Дар о том, что ей не нужно все делать самой.

«Я — мать. Я могу командовать, и я окружена силой и верностью».

Как только она вспомнила об этом, у нее сразу стало легче на сердце.

— Завтра расскажи уркзиммути о том, что я здесь, — сказала Дар Зна-яту, — и разыщи Ковока.

— Я все сделаю, — сказал Зна-ят, — теперь ты рада, что я пошел с тобой?

Дар едва заметно улыбнулась, показав зубы, которые уже начали белеть.

— Я мудро поступила, укусив твою шею.

На следующее утро Дар поговорила с Магта-джаном. Он носил колпак старшего, потому что ему уже довелось воевать.

— Ты воевал этим летом? — спросила Дар, — участвовал в сражении в Сосновой лощине?

Магта-джан неприязненно поморщился.

— Хай, я был там.

— Я тоже была.

Магта-джан изумленно уставился на Дар. Он словно бы только теперь узнал ее.

— Ты была Матерью-Велаваш! Ты благословляла сыновей перед боем.

— Верно.

— Это ты благословила сыновей перед сражением в Сосновой лощине?

— Хай. А потом я отвела их домой.

Магта-джан жестом изобразил дерево.

— Мать, я так рад, что Мут ла послала тебя сюда. Я хочу возвратиться домой и больше никого не убивать.

— Магта-джан, я не знаю, куда теперь тропа приведет меня. Но я надеюсь, что твое желание может быть исполнено.